– А ты, стало быть, не хочешь? – женщина мягко спросила, не торопя её с ответом.

– Замуж надо по любви выходить, – ответила беглянка твёрдо, словно для неё решение было уже принято.

– Понятно, что по любви. А что родители? Они же не могут просто так тебя отдать замуж?

– Так они и отдают. Соседи богатые сосватали, а они и рады. Меня никто не спросил.

– Да, не по-нашему это, дочка! Тут я с тобой полностью согласна. Но бежать-то из дома зачем? Разве нельзя было поговорить?

– Говорила, никто не слушает. Просто не хотят меня слышать.

– А в милицию?

– Тетя, какая милиция? Никто даже разбираться не станет. Вот я и сбежала.

– Сбежала, значит? Далеко сбежала? – Женщина поинтересовалась с неподдельным любопытством, пытаясь понять всю серьёзность ситуации.

Девушка показала женщине четыре пальца.

– Четыреста километров? Ну, это еще нормально. Перебесятся родители, потом обратно вернешься.

– Тетя, не четыреста, а четыре тысячи километров… почти…

У женщины глаза на лоб полезли от удивления.

– Четыре тысячи километров? А ты, дочка, отчаянная! Вот это да! Зовут-то тебя как?

– Ясмина.

– Ясмина! Красиво-то как! Это как можно сокращенно назвать? Яся?

– Можно и так.

– Ну, прекрасно. А я тетя Люда, или Людмила Егоровна. Как тебе будет удобно.

– Очень приятно! – Ясмина впервые за весь диалог улыбнулась, и это была искренняя, тёплая улыбка, которая немного смягчила тяжесть момента.

– Что делать-то с тобой, беглянка Ясмина?

– Я тут переночую, а завтра в Рязань поеду. Там у меня одноклассница живёт. Бывшая. Лизка. Обещала помочь.

– Ишь, чего удумала! На вокзале ночевать? А ну-ка, поедем ко мне. В деревню, а утром тебя мой мужик отвезёт сюда, на вокзал. Это ж рядом, совсем.

– Теть Люд, неудобно как-то… – Ясмина покраснела, засмущалась.

– Неудобно по вокзалам ночью шастать. А вдруг маньяк какой-нибудь? Или шпана? Ко мне поедешь. Тем более, комната дочери пустует. В больницу попала, дурочка – аппендицит у неё. Говорила ей, семечки с кожурой не жрать! Нравится ей так, видишь ли!

Ясмина молча кивала. Ей было немного не по себе от того, что причиняла хлопоты незнакомой женщине. Но настойчивость тети Люды, её доброта, как будто согревающая своим светом, убедили её.

Вскоре Ясмина, вместе со своей спасительницей, ехала на электричке в деревню, которая находилась в часе езды от города. Время от времени девушка оглядывалась по сторонам, ей все ещё казалось, что братья идут за ней по пятам. Но вскоре усталость взяла своё, и она уснула, положив голову на плечо тоже задремавшей тети Люды. Та открыла один глаз, посмотрела на спящую девушку, улыбнулась и тоже погрузилась в легкую дремоту, под стук колес электрички, несущей их навстречу новой главе в жизни беглянки Ясмины.

Небольшая деревенька с забавным названием Пыжово находилась в полутора километрах от станции. Путь туда лежал через тёмное поле, где в это позднее время суток царила глухая тишина, нарушаемая лишь шуршанием травы под ногами. Тетя Люда заранее извинилась перед Ясминой за то, что придется топать это расстояние пешком. Гостья, укутанная в чужой, но такой уютный халат, лишь улыбнулась в ответ. Она сказала, что ей не привыкать много ходить пешком, так как сама выросла в поселке, где до ближайшей школы было не меньше трёх километров. Ходьба её не пугала.

Но, как только их ноги ступили на скрипучие доски платформы, все ночное пространство перед станцией озарилось ярким, слепящим светом фар. Не один, не два – казалось, целая флотилия мотоциклов стояла в поле, направив свои лучи прямо на них. Глухие звуки работающих моторов нарушили деревенскую тишину.