— Но... — прервал его Ботаник.

— Я понимаю, — перебил бывший уж как-то очень эмоционально. — Не думаю, что это имеет отношение к делу.

Сказать, что он мне показался странным, не сказать ничего. Он проверял всегда любые зацепки, а сейчас как будто пытается замять что-то. Но ему о моих мыслях знать незачем.

— Хорошо, — осадила я их. — Что мы имеем? Лебедева рылась в каком-то деле, явно старом. Пока ждем Клементьева с его отчетами, можно пораскинуть мозгами. Марина связывалась с каким-то Вадимом в день смерти, доставала Клементьева. От чего мы будем плясать? Мать ее немного странно себя повела: знала меня, не задавала вопросов. Она даже не спросила, почему я заинтересовалась убийством. Я понимаю, что Марина интересовалась криминальной стороной города, но слова Лидии о том, что отзывалась ее дочь обо мне вроде с восхищением, но без особой приязни, меня немного задели. Потому что я ее знала, но насолить нигде не успела.

Ботаник нахмурился, задумавшись о чем-то, а Леша... Что, черт возьми, с ним случилось? Или...

— Извините, я на минуту, — сказала, встав с дивана.

В туалете опустила стульчак, села на него и достала телефон из кармана халата. Неужели, Леша, ты такой идиот? На свои стены я хоть и надеялась, но позвонить не рискнула. Просто набрала сообщение: «Узнай, отстранили ли Лешу»

Хоть следаки и юристы по разные стороны баррикад, но иногда мы бываем в достаточно неплохих отношениях. С прокуратурой уже сложнее. Один из коллег Леши — нормальный парень, с которым мы работали пару-тройку раз и стали почти друзьями. Ответ пришел через пару минут: «Он же в отпуске».

Сволочь! Первая моя мысль.

Потом снова смс знакомому старшему оперу: «Пробей мне Вадима Гусева».

Написала год рождения плюс-минус год, если он с Лебедевой учился в одном классе, и чертыхнулась. Какая же он сволочь! Если моя догадка подтвердится...

Я вернулась обратно и увидела, как бывший упорно пытается напоить Ботаника, говоря, что от бутылки пива с ним ничего не случится. Тот принюхался к хмельному и сделал глоток.

— Вкусно, — сказал, распробовав.

— А то! Чешское, — увидев меня, Леша подмигнул, но потом нахмурился. Видимо, заметил мое выражение лица. — Что случилось? — обратился ко мне.

— Ничего, — покачала головой.

Только то, что ты меня снова обманываешь. Я хотела это добавить, но сдержалась. Снова присела на диван, чувствуя, как внутри все кипит. Интуиция? Да. Телефон оповестил о прибытии нового СМС. Прочитав, я откинула смартфон в сторону и закрыла лицо руками.

Желание высказать бывшему все, что я о нем думаю, перебилось упавшим на мои колени Ботаником. Парень от бокала пива отрубился, намертво, с храпом. Он подмял под бок лежавшего рядом Тимошу, у которого чуть ли не глаза из орбит повылазили от таких объятий.

— Слабак, — резюмировал Леша.

Я взяла маленькую диванную подушку и заменила ею свои колени. Тимоша одним взглядом умолял о помощи, но пока я его оставила в объятиях Ботаника и спросила, повернувшись к Леше:

— И долго ты собирался мне врать?

Он выдохнул, протяжно, тяжело. Откупорил еще одну банку, вылил содержимое в бокал и наконец после нескольких глотков произнес:

— Я не хотел, но иначе бы ты мне не помогла.

— Ну ты и сволочь. Думаешь, теперь я стану помогать? Что ты еще не досказал?

— Ивонна, — он протянул ко мне руку, но сделала предупреждающий жест. — Я рассказал все, что знал. Правда... А остальное не имело к делу отношения. Тем более ты таскала с собой этого парня, — кивнул на спящего Ботаника, — а его посвящать в такие подробности я точно не хотел. У кого узнала? У Кирова?