Но Матильда ничего не замечала. Она продолжала рассказывать и в глазах ее светилось вдохновение:

– Я ведь всю жизнь  служила в Театре Сатиры, и особенно хороша была в  музыкальных комедиях.  Только представь, Танюша: фигурка у меня была точеная, нрав веселый, личико очаровательное. Поэтому мужчины  умирали возле моих ног. Замуж сходила три раза.  Гименей, греческий бог браков,  от меня  так утомился, что махнул рукой. Двух первых мужей  не любила, хотя поначалу, не скрою, была очарована и польщена их напором. Они охапками  бросали цветы на сцену. Один из них, второй по счету,  даже едва не вызвал соперника на дуэль в ресторане при Доме Литераторов,  где тогда собиралась вся московская богема. Но вовремя вмешалась милиция, и их обоих забрали в кутузку.  Однако вскоре он мне наскучил, и я с легкостью  развелась с ним, как и с первым, впрочем. И после этого встретила третьего. И в первый раз в жизни влюбилась по-настоящему. Ах, как я была влюблена!  А он был красавец, военный,  женщины от него сходили с ума. И  поверь, Танюша, даже в строгие и целомудренные советские времена профурсеток, таких, как  твоя блондинка, всегда было предостаточно. С одной из них я его и застала. Мерзавка была какой-то мелкой актрисулькой, и играла, в основном, грибы в третьем ряду второго состава. Ты представляешь, Танюша, какую пощечину получила моя гордость? Я – неповторимая Матильда Снежинская, звезда больших и малых сцен! И эта… эта… – Матильда вдруг закрыла  лицо руками.

Ее плечи  мелко вздрагивали.

– Ну ладно тебе, – Его погладил ее по плечу. – Перестань! Это все давно прошло.

– А больно, словно вчера, – Матильда  промокнула глаза платочком. –  Как сейчас помню: я совершенно безутешно рыдала в гримерке, раздумывая, где бы купить крысиного яду, чтобы сначала отравить   разлучницу,  а потом отравиться самой.  И в этот момент  судьба послала мне  ангела-хранителя – старейшую в Москве театральную актрису,  которая меня буквально спасла. Она выслушала меня, успокоила и научила, что мужчин нужно воспитывать. Так же, как котов. Потому что и те и другие ласковые только в двух случаях: если им от тебя что-то нужно или они уже где-то нагадили.  И тогда из обиженной девочки я превратилась в холодную  и расчетливую стерву.  Иногда, дорогие мои, женщине просто необходимо быть стервой, чтобы выжить. Мы с актрисой разработали план, после  воплощения которого мой третий муж бежал ко мне, спотыкаясь, и уже больше никогда не гулял.

–Но… как? – растеряно спросила я. – Разве это возможно? Если в мужчинах это заложено от природы. Нет,  есть, конечно, где-то верные и не гулящие.  Теоретически.

– Нет таких, есть перевоспитанные, – хмыкнула Диана. –  И те, кого еще не дрессировали Кукачевы.

Я  заерзала на диване, сгорая от нетерпения послушать, как же Матильда это сделала.

– Не томите, Матильда! – взмолилась я.

– Не томи. Мы на "ты" перешли, – строго поправила меня она. – А все очень просто. Ему просто некогда было бегать по бабам. Потому что он был занят тем, что следил за мной.

– То есть, ты…  ему изменяла? – спросила я.

– Да нет, – улыбнулась Матильда. – Ни разу, поверь мне. Но я активно создавала видимость возможной измены. И вот теперь в память о той, которая меня, фактически, спасла, я помогаю несчастным женщинам.

– Это потрясающе! – восхитилась я.

– Ах, оставь! – отмахнулась Матильда. –А что мне еще делать? Сижу на пенсии. Денег – дай бог каждому! Две дачи, квартиры в Москве от папы, трех мужей и советского правительства.  Я и тебе-то, Танюша,  квартирку сдала за копейки не из-за денег. А чтобы живая душа рядом за стеной была. Сын вырос, живет за границей. У него огромный бизнес. Как это теперь называется?