Храбрилась и хвасталась знанием языка ифери. Я теперь могла понимать почти любой из способов их общения: жесты, обычная речь, ультразвуковые сигналы. Шакалий вой тоже имел много значений, но я не могла вспомнить их все, чтобы в точности передать друзьям. Сделать так, чтобы и в их памяти отложилась вся та же самая информация, от которой у меня самой едва не закипали мозги. Казалось, они слишком маленькие и слабые для втиснутого в них и утрамбованного сверху объема.

С непривычки я путалась, что к чему. Не могла вспомнить обычаи захватчиков, разобраться в устройстве их цивилизации. Зато я точно знала, для чего ифери забирали оглушенных людей. Они их увозили на корм личинкам.

Отвратительные твари размножались как насекомые типа ос. Складывали тела обездвиженных людей в нечто наподобие сот, где личинки пожирали их заживо. Меня вырвало куском жареной крольчатины, когда начала про это рассказывать, сидя с друзьями у костра за скудным ужином.

Ребята должны были понимать, с какой мерзостью нам приходится сражаться. И мы точно знали, что не сдадимся, не отступим. Вместе с другими командами очистим родной мир от кровожадных тварей.

Ганс подметил, что мы будто стали персонажами компьютерной игры или супергероями из комиксов. Сверхспособности, секретные задания. Это же круто, разве не так?

Билли жевал молча и отводил глаза, если я на него смотрела. Пока могущественные Наблюдатели приделывали мне встроенные крылья, младший и последний из славной династии Грейсонов наполучал достаточно оплеух и пинков, чтобы уяснить – ему лучше не отсвечивать, если жизнь дорога.

Я поняла, что Билли здесь с утра до ночи выслушивал обвинения в смерти брата. Всего за месяц, который, наверное, показался ему длиннее года, его совсем отвыкли звать по имени. Дразнили слизняком, сопляком и вонючкой. Повторяли, что сами не знают, для чего продолжают его терпеть в общем убежище. Как говорила Динь, предателей бросают на съедение шакалам. Среди нормальных людей им не место.

Я ничего не говорила в адрес Билли – ни оскорбительных, ни самых невинных слов. Помалкивала, чувствуя себя так же неуютно, как всеми презираемый младший наследник. Не думала, что Билли мог бы спасти брата. Вряд ли он смог бы повлиять на развитие событий, если бы не остался в лесу, а отправился вместе с нами в город-ловушку. Погибнуть он мог – это запросто, тут сомневаться не приходится.

Мы каждый день ходим по острию ножа. Таковы новые реалии человеческой жизни, точнее каждодневной борьбы за выживание.

Понимала, что мне самой придется заново вписываться в жесткие рамки, вне которых я провела преступно много времени.

Кем я вернулась? Ангелом отмщения?

Сколько бы ни примеряла на себя возвышенный образ, не налезал он, как старая детская футболка. Несмотря на обретенные крылья, чувствовала себя слишком приземленной, обычной, недостойной. Чарли они бы шли лучше, только ему бы больше подошел не белый, а черный цвет. Его самый любимый.

То, что друзья меня легко и приветливо встретили, не попытались пристрелить как непонятного мутанта, дарило утешение. Но, увы, не тот согревающий уют, который я могла почувствовать лишь в объятиях Чарли. Мне хотелось снова укутаться в них, словно в мягкий и теплый плед, уронить голову ему на плечо и забыть обо всех тревогах и невзгодах.

Невыносимо тяжело мне давалось осознание того, что сказочное волшебство нашей любви для меня навсегда потеряно. Да, зачем кривить душой, пожалуй, я и вовсе не могла понять и принять, не говоря про то, чтобы смириться с моей личной катастрофой.