Он берет меня за руку, когда сердце в груди замирает из-за его слов, а на душе разливается тепло. Приятно, что он верит в меня.

– Мне страшно, – всё же решила с ним поделиться, – и никогда не было так страшно, как последний месяц. Не думала, что когда-то лишусь чего-то подобного…

Я сглатываю и разрываю зрительный контакт, чувствуя, как он сильнее сжимает мою руку.

Кайден садится на колени и в следующие секунды берет меня на руки.

– Что ты делаешь?

Я вновь смотрю прямо ему в глаза и замечаю, что он несет меня в противоположную сторону от коляски.

– Тебе не надоело находиться здесь? Уверен, что надоело. Поэтому предлагаю сбежать совсем ненадолго.

– Что…? – не понимаю шутит ли он или нет, когда оглядываюсь и понимаю, что мы всё ещё одни. Никого нет.

– Доверься мне, Нора.

Парень лучше обхватывает меня, когда я выдаю кивок и обхватываю его шею руками, чтобы как-то держаться.

Мы движемся в сторону леса, так как больница им окружена.

Я всё ещё не вижу никаких людей, лишь птицы в небе являются нашими единственными спутниками. Вокруг больницы нет никакого забора, поэтому мы беспрепятственно покидаем её территорию и движемся по лесной тропинке, чтобы вскоре выйти на почти пустую парковку, где стоит лишь несколько машин.

– Это всё больше смахивает на похищение, – говорю я и прикусываю нижнюю губу, думая о последствиях. Вероятно, за меня будут волноваться.

– А ты против быть похищенной?

Когда Кайден подходит к одной из машин и останавливается, то заглядывает в глаза, и я задерживаю дыхание, отрицательно качая головой.

– Нет… совсем нет.

Спешу отвернуться, ощущая, как щеки начинают стремительно краснеть.

Парень открывает дверь машины и сажает меня на сиденье, а после обходит и сам садиться на водительское.

– Это твоя машина? А что случилось с мотоциклом?

– Я арендовал её. Конечно, я люблю мотоцикл, но в такую погоду ездить на нем чистое самоубийство, – он завел автомобиль и медленно тронулся, когда я пристегнулась ремнем безопасности.

– Далеко ты меня везешь?

– Скоро поймешь.

Салон погружается в тишину, и я отворачиваюсь к окну, вдруг понимая, как мне этого не хватало. За то время, что я провела в стенах больницы, то почти каждый беспокоился обо мне, словно я хрустальная и в любой момент могла рассыпаться. Мне только недавно разрешили выходить на улицу, но и то в сопровождении медсестер, которые сильно удивятся, когда вернутся и не обнаружат меня. Возможно, стоило их предупредить…

Я покачала головой, понимая, что тогда бы меня точно никуда не отпустили, а так… это как глоток свежего воздуха.

Смотрю на пейзаж и деревья за окном, понимая, что мы едем по дороге, где практически нет машин.

Я знаю больницу, где меня держат, поэтому понимаю, что мы движемся в сторону школы.

– Ты же не везешь меня обратно в школу, да? Боюсь я не в форме, чтобы вернуться туда.

– Нет, – он улыбается.

Мои губы рефлекторно растягиваются в ответную улыбку, и я откидываю голову на сиденье, продолжая мысленно думать о возможных местах.

Город? Вряд ли. Что нам делать в городе? Я вдруг понимаю, что без коляски даже не смогу что-либо осмотреть. Настроение из-за этого значительно портится.

Поездка на машине длится дольше часа и когда мы проезжаем уже совсем знакомые очертания, то я хмурюсь, ведь понимаю, куда именно ведет эта дорога. К озеру. Туда, где со мной произошел несчастный случай.

Я напрягаюсь и обращаюсь к нему:

– Кай… пожалуйста, скажи, что я ошибаюсь и ты не везешь меня к озеру.

– Я буду рядом, Нора. Ничего не случится.

Начинаю мотать головой и тяжело дышать, поэтому ему приходится остановиться и посмотреть на меня.