Хозяин стоял во главе стола и внимательно наблюдал за мной. Как только перевела на него прямой взгляд, он жестом пригласил присоединиться к нему.

Я взяла голод в руки и неспешно прошла к столу. Осторожно коснулась высокой спинки стула, чтобы отодвинуть и сесть. Но тот оказался неимоверно тяжёлым, что пришлось бы оттаскивать его от стола, будто тачку с камнями.

Не успела сделать и шага, как хозяин оказался рядом, мягко отодвинул меня и заботливо произнёс:

– Разреши, я помогу. Ты ещё слаба.

– И от чего же я так слаба? – поинтересовалась спокойно.

– Когда поешь, сил прибавится, – уклончиво ответил тот и снова намекнул жестом сесть за стол.

Я присела, а хозяин подвинул стул ближе. Самой легко точно не выбраться. А затем он сел, наполнил мой бокал тёмно-бордовой жидкостью и гостеприимно улыбнулся:

– Пожалуйста, угощайся.

– Я не стану пить вино в чужом доме, – едва держа себя в руках, чтобы не накинуться на еду, сказала сухо.

– Не обязательно кусаться. За эти сутки я мог сделать с тобой всё, что угодно, – проницательно усмехнулся он, привстал, отпил из моего бокала и снова сел. – Я не ел целый день. Безумно голоден. С твоего разрешения приступлю к ужину.

И тут же наполнил свою тарелку аппетитным куском окорока. От того, как он соблазнительно отрезал кусочек мяса и положил его в рот, зажевал и сглотнул, у меня скрутило живот.

Положив ладони на край стола, взглянула на серебряные вилку и нож и задумчиво погладила их ручки, украшенные выпуклыми вензелями.

– Не знаешь, как пользоваться приборами? – поинтересовался хозяин.

– Знаю, – тяжело выдохнула, выпрямляясь и разглаживая подол платья, а затем положила на него салфетку всё с теми же вензелями.

– Тогда ты знаешь, как оказалась здесь?

– Я помню, что встретила вас на площади… Но как оказалась здесь, нет, – решила признаться и посмотреть, что будет дальше.

– Ты потеряла сознание, Та́йра.

– Тай-ра… – протянула я, будто пробуя слово на вкус, и вопросительно посмотрела на мужчину.

– Мне жаль, что ты не помнишь, – вздохнул тот, а его сочувствующая улыбка усилила холодную пустоту в животе. – Тебя зовут Та́йра Ли́циус. Ты моя подопечная из Конгора.

– Откуда? – выпрямилась и положила ладони на край столешницы.

– Второе государство на Мидане через море от Тэнуа.

Я прищурилась, с усилием пытаясь выудить из памяти хоть что-то знакомое, но так и не смогла. Пусто! Абсолютно!

– Ты совсем ничего не помнишь? – прищурился мужчина.

– Как такое возможно? – наконец ужаснулась я. – Ни единого названия, ни мест, ни имён…

– Я Оциус, – коснулся своей груди он.

– Это я помню! – зло сорвалось с языка. – Я помню всё, с того момента, как проснулась. Но до этого – ничего! Почему?

Он тяжело вздохнул, откинулся на спинку стула и, помяв переносицу, тихо проговорил:

– Тайра, я нашёл тебя в канаве за сгоревшим храмом в провинции Конгора. Раненую, обессиленную, разбитую, в таком отчаянии, что ты готова была расстаться с жизнью… Когда я вытащил тебя и привёл в чувства, ты уже ничего не помнила, но твои глаза молили о помощи.

Я представила весь ужас случившегося, но лишь как яркую картинку в воображении, а не нечто реальное. Ничего не откликалось внутри. Пустота лишь росла и ширилась.

Я сухо сглотнула и потянулась за вином. Кажется, этот напиток был способен облегчить напряжение.

На вкус было ничего, даже приятно. Горло обожгло терпкой жидкостью. Облизнув губы, снова посмотрела на Оциуса. Тот так и сидел с прикрытыми веками. Красивый, крепкий и… мрачный.

– И почему я хотела умереть? – спросила со странным неверием, что это обо мне: не представляла, что такого должно было произойти, чтобы я добровольно отказалась от жизни. Но, учитывая, что в закромах памяти пусто, вряд ли могла судить объективно.