- Так вот, ты мне нарви три охапки, только с корешками, а иначе наш уговор не в силе. Понял?

- И всё?! – Хором, в голос воскликнула бравая троица.

- Всё, - я печально вздохнула. – Видите ли, мне вчера цирюльница ладошки полечила особым иноземным отваром, чтобы ручки были белые да мягкие, а я теперь траву для тетки полезу собирать? Ну уж нет. Я целых две монетки за работу отдала. А с другой стороны, жалко тетку, болезная она.

Пацаны понимающе закивали.

- Ну-у, если так… А не обманешь?

- Да поклялась я!

И трое ребят ринулись в заросли травы, отбирая фиалку от сорняков.

- Только с корешками, а иначе, самим себе венки плести будете.

Через полчаса, с другой стороны забора, стояли чумазые дети с охапками того, что возможно меня спасет.

- Давай сюда, - сказала я девчонке. Она отдала свою кучку, и я помогла ей перемахнуть через забор. Потом перепрыгнули остальные.

- Только быстрей, пока садовник не заметил, - поторопила я малышню.

В ход пошло всё, что у ребятишек было – лукошко, платок девчонки, рубахи пацанов. Я только головой качала, как же сладка дармовщинка. Ну и ладно, мне разве жалко чужого добра? Да ни капельки, пусть хоть штаны снимут и набьют их ягодой.

- Ну что, собрали?

- Пожалуй, хватит, - довольно закивали ребята. – Пойдем мы.

- Ну, давайте, бегите, - я помахала им рукой, когда они с добычей перемахнули через забор. Теперь стояла задача – совершить то, что я задумала.

Вастонская фиалка, по легенде, исполняет желание того, кто ей поклонится в ножки и ласково попросит. Ведьмы знают специальные слова, но формула просьбы и насыщение слов флюидами, у многих магических течений одна. На это и была моя надежда, а еще я знала одно заклинание древлян и чародеев – поспособствовать удаче. В общем, в душе родилась надежда. Магическая клятва, данная графу Вартену, терзала меня, разливаясь в душе страхом и паникой. Но жуть жуткая, засевшая над его головой, пугала сильнее самого графа. А если не справлюсь, и эта жуть перепрыгнет на меня?... Всё может быть.

Для ритуала нужно сплести косицу, обязательно из целых, с корнями, цветков. Чем длинней, тем лучше, потому, что понадобиться сделать три узла. Наговоры читаются на каждый узел. И я принялась за работу.

Провозилась больше часа, а потом спрятала косицу под кустом одичавшей розы на краю сада, куда, как мне показалось, садовник заглядывал не так часто, как хотелось бы. Сполоснула руки у фонтана и вернулась в дом.

*

Дверь двухэтажного домика на задворках пригорода столицы, задребезжала от крепкого удара. Казалось, что еще один такой удар по рассохшимся доскам, и дверь развалится. Граф Вартен еле сдержал раздражение, старуха не торопилась открывать. Наконец, послышались шаги.

- Какого лешего… - голос прозвучал глухо, точно из подвала. Старые петли заскрипели, и недовольный гость увидел седые космы ведьмы. – Явился.

Ведьме не было дела до высокого статуса гостя, до его силы и кулаков. Она уже была слишком стара, чтобы чего-то бояться. Окинув графа пронзительным взглядом, распахнула дверь и, не сказав больше ни слова, потопала внутрь своей хибары. Вартен последовал за ней.

- О чем спросить хотел? – Ее черные, бездонные глаза смотрели с ледяным холодом. Даже такому сильному магу, каким был граф, иногда казалось, что в ее взгляде больше силы, чем у самого крепкого боевика из королевской охраны.

Он пошарил в сюртуке и вытащил гребень. Это был гребень Евы, который он снял с ее головы, когда принес спящую в свой дом.

- Посмотри, - он протянул вещицу ведьме.

Старухе не торопилась. Положила гребень перед собой на стол и застыла, уставившись в пространство невидящим взглядом. А потом вдруг закачалась и тихо завыла. То ли песню запела, то ли заплакала, не поймешь. И такой ужас в душе поднялся от ее воя, что Вартен еле сдержался, чтобы не остановить старуху. Не понимал он ведьминские ритуалы.