Ели – настоящие, пушистые, с голубым отливом и шишками заставляли замирать от восторга.

— Выбирай, какую? — притягивая Катю к себе, поинтересовался муж.

Сын, почуяв маму совсем рядом, захныкал и потянулся к ней с отцовской шеи.

Катя улыбнулась мальчику и чмокнула его в холодную щечку.

— Пусть в этом году у нас будет большая и пушистая ель.

— Она займет половину гостиной.

— И что? Зато будет великолепно смотреться. Жаль, у нас нет камина.

— Никаких каминов! Разводить огонь в настоящем камине жутко сложно, и от этого пачкаешься. Я сделал это только один раз в жизни и то, только ради того, чтобы не ударить в грязь лицом. В те дни я не мог позволить, чтобы ты считала, что я чего-то не умею.

Катя вспомнила их служебную поездку в Гагры три года назад и рассмеялась.

— У мужчин всегда такое болезненное самолюбие?

— Камина не будет. И точка.

— Ну, и ладно. Тогда нам нужен Санта. Санта на санях! Мы поставим его под елку.

— Давай сначала выберем елку.

— Выбирай. Тебе нести ее до дома.

К концу прогулки малыша спустили на землю – руки Кати были заняты пакетами, а муж взял на себя еще и крепко стянутую веревками ель.

— Тебе обязательно было скупать весь базар? — взмыленный от тяжелой ноши, морщился Ярцев.

— Ну, подумаешь, переборщила немножко, — пожимала плечами Катя.

— Немножко? У нас гостиная меньше размером, чем количество купленной ерунды!

— Значит, надо подыскать квартиру просторнее.

— Очень здравая мысль.

До дома было не далеко – всего пара кварталов, и маленький Сашенька весело перебирал ножками в меховых сапожках следом за мамой, глаза которой светились счастьем – среди пакетов к ним домой ехал купленный дед мороз на золотистых санях.

Вечером, пока Катя укладывала сына спать, Ярцев устанавливал в гостиной пушистую голубую ель.

У маленького Сашеньки была одна очень хорошая черта – он ложился спать ровно в девять часов вечера. Была и плохая – он просыпался в шесть часов утра, и больше никому не давал закрыть глаза.

Но сегодня его быстрый отход ко сну был как нельзя кстати. Катя освободилась в начале десятого и спешила к мужу.

Пробравшись на кухню, она вытащила из холодильника бутылку брюта и достала два хрустальных бокала на тонких, изящных ножках. Взяла с кухонной тумбы новогодние сладости, выложенные на хрустальных блюдцах, нарезку из сыров и вяленой рыбы, и поставила угощения на круглый серебряный поднос.

Когда Катерина вошла в гостиную, муж почти управился с установкой. Повсюду были разбросаны пакеты и коробки с елочными украшениями. Санта на золотистых санях гордо воцарился на большом столе.

Катя восторженно замерла с подносом в руках — ель была роскошной. Пушистая и терпко пахнущая хвоей, она казалась ей настоящим произведением искусства.

— Принимай работу, — Ярцев отряхнулся и выпрямился. — Теперь можешь творить с ней все, что угодно. Учитывая количество купленных игрушек, на ней будет весь базар.

— А разве ты мне не поможешь?

Она поставила поднос на заваленный покупками стол и игриво приподняла красиво прорисованную бровь.

— Похоже, мне не оставили выбора?

Он подошел к ней и притянул к себе за талию. Поцелуи, нежные и зовущие, покрывали ее шею. Шелк нарядного платья соскользнул вниз, соблазнительно обнажив плечи. Следом за шелковой тканью губы коснулись нежной кожи, сначала мягко, а потом все настойчивее, увлекая за собой в мир любовных утех.

Катя уже позабыла про шампанское. Она трепетала в руках мужа в предвкушении новой порции наслаждения. Не удержалась, коснулась руками ремня на джинсах.

Дернув уверенным движением замок и потянув вниз змейку, она медленно опустилась к его ногам.