Глухой стон наслаждения сорвался с его губ, и муж с блаженством сжал ее в своих объятиях.

— Мне не хватало твоей распущенности и горящих зеленых глаз, — шепнул ей на ушко он и хрипло, отрывисто рассмеялся.

— Ты сам меня такой сделал, — улыбаясь, Катя одернула подол платья и соскользнула со стола.

— Я скучал по тебе, — Ярцев прижал ее к себе, теперь уже спокойно, с нежностью и игриво провел пальцами по ее растрепавшимся волосам.

— Я тоже, — отозвалась Катя.

Плач в спальне заставил их вздрогнуть.

— Сашенька, мама здесь!

Очарование момента было разрушено, и Катя, оставив мужа, бросилась к сыну.

Словно довершая невралгию матери, которая проявлялась в болях и страшных снах, он каждый раз плакал спросонья - отчаянно, захлебываясь, и с этим ничего невозможно было поделать.

Ярцев зашагал следом. Своего ребенка он обожал больше всего на свете, и скучал по нему даже сильнее, чем по Кате.

Когда он вошел в спальню, Катерина уже забралась на постель и прижимала рыдающего мальчика к своей груди.

— Все хорошо, папочка приехал… Смотри, Сашенька… папа дома.

Но малыш не спешил тянуть ручки к отцу. За две недели он успел отвыкнуть от него, и теперь, всхлипывая, недоверчиво посматривал в его сторону заплаканными глазками.

— Привет, дорогой, — Ярцев улыбался, но подходить ближе не спешил. Он уже знал, что мальчику надо дать время привыкнуть к нему заново. Не пройдет и часа, как он станет проситься на руки и будет весело болтать на своем, никому непонятном языке. А пока, как бы не хотелось вырвать его у Кати из рук и зацеловать, надо потерпеть.

— Кто будет кушать кашку? — поглаживая малыша по головке, весело приговаривала Катерина.

Ярцев вздохнул и шагнул к шкафу. Ему хотелось переодеться.

— А после кашки мы всей семьей отправимся на прогулку. Погода, конечно, не очень, но папа просто обязан купить нам елку, — продолжала болтать она, и малыш вовсю заулыбался своим ротиком. — Мы купим на ярмарке украшений, и сегодня вечером наша гостиная будет сиять огнями.

— Конечно, мы все купим, — пообещал глава семейства. — Какой же новый год без елки?

Катя поднялась с постели, подхватила сына на руки, и понесла его в ванную комнату.

Ярцев неспешно переоделся в джинсы и светлый свитер. Ему было хорошо от того, что он дома. Сейчас он поможет Кате приготовить завтрак, они вместе полакомятся почти остывшими булочками, выпьют по чашечке ароматного кофе, и втроем отправятся за рождественской елкой.

У них будет самое счастливое рождество. Ведь для счастья у Ярцевых есть все – уютная квартира, крепкие чувства и маленький, чудесный мальчик с черными кудряшками.

Ярцев взял из прихожей пакеты и розы, и понес их на кухню.

Катя уже усаживала малыша в детский стульчик.

— Кто-то забыл про цветы, — с укором произнес он у нее за спиной.

— Ой. Я так хотела тебя, что забыла про твой подарок… — Катя виновато взглянула на мужа и забрала у него из рук розы. — Прости меня.

— Кому-то вечером придется очень потрудиться, чтобы загладить свою вину, — подмигнул ей он, и нежно куснул в ложбинку у основания шеи.

— Я буду стараться, — заулыбалась она и сверкнула в его сторону своими зелеными глазами. — Кстати, я совсем позабыла про подарок, который предназначен тебе.

Катя заторопилась в спальню и вскоре принесла бархатную коробочку с золотыми запонками.

— Ух, ты. Это… Постой, наши имена, верно? — он притянул ее к себе и поцеловал в губы.

— Да, наши имена. Мне будет приятно, если ты наденешь запонки на какой-нибудь свой деловой банкет.

— Обязательно надену, — как можно искреннее пообещал Ярцев. Все его мероприятия проходили в зонах вооруженных конфликтов, на закрытых квартирах, а участники носили камуфляж или военную форму. Там, где шла торговля оружием, не было места роскоши, а красивых женщин нуждающимся в ласках заменяли обычные шлюхи. Ярцев никогда не изменял своей жене. Об остальных подробностях он тоже не распространялся, поэтому Катя об этой стороне его жизни почти ничего не знала.