Выхожу за дверь и сразу же встречаюсь со стражей и Розалиной.

— Роза, — обращаюсь к девушке, и она тут же кланяется, — госпожу искупать, накормить, предоставить одежду. Позаботься о ней до моего прилёта. Из комнаты можете не выходить, разрешаю.

— Да, господин Эйс, — служанка приседает в реверансе.

— Вы, — обращаюсь к страже, — дежурить по двое и следить, чтобы будущая госпожа Эйс никуда не делась.

— Есть, — отвечают стражники.

Молча киваю им и отправляюсь к Бирейну. Предвидятся трудные деньки…

15. Переживания.

В столицу летим вдвоём. Я решаю оставить стражу для безопасности Веданы, да и понимаю, что лишние уши и глаза нам не нужны. Никто не должен знать, что на дядю было совершено нападение. Группы заговорщиков могут быть разными, и, кто знает, возможно, другие воспользуются тем, что с императором что-то случилось. Наша задача — обезоружить и поразить противника своей готовностью к неприятностям.

— Аллан, — вдруг слышу мысленный зов Бирейна, — как первая ночь? Сколько раз успели? — хмыкает дракон.

Мы с Бисом связаны с детства. Более того, мы делали ритуал соединения кровей, и поэтому теперь можем общаться друг с другом мыслями. Это не единственная способность нашей связи, но мы и сами не до конца изучили этот феномен. Обыкновенно при соединении происходили разные метаморфозы, и угадать, что произошло с нами, было сложно. Мы познавали всё методом проб и ошибок и до сих пор готовы к экспериментам.

— Бирейн, издеваешься? — утробно хохочу, чувствуя, как огромное тело дракона содрогается. — Мы ни разу не успели.

— Да ладно! Шутишь! — удивлённо восклицает друг и через секунду уворачивается от какого-то предмета, летящего на него. Когда удаётся выровнять полёт, он вновь спрашивает: — Погоди. Ты серьёзно? А что вы делали до того, как я пришёл?

Раньше мы всегда обсуждали женщин, и мне это даже нравилось. Он рассказывал о своём опыте, я — о своём. Чаще всего, мы обсуждали наши половые связи довольно детально, а тут… Я впал в ступор. Дрожь и холод пробили всё тело. Я понял, что не хочу ничего говорить о Ведане. Конечно же, не от того, что она моя избранная, и явно не потому, что сильно понравилась мне. Просто какая-то солидарность во мне взыграла. Не думаю, что девочке было бы приятно, если бы о ней знал кто-то ещё.

— Целовались, — отвечаю сдавленно.

— И всё? — Бирейну становится совсем смешно. Я чувствую это, хоть друг и подавляет улыбку.

— И всё.

— Получается, я вам даже ритуал не дал завершить? Прости, — его голос неожиданно становится серьёзным. Знаю, Рейн веселиться ровно до тех пор, пока не сработает его личный стоп-сигнал. Но, конечно же, друг обычно не переходит значимые границы.

— Ты не виноват, — отмахиваюсь, — перестань.

— Она тебе понравилась всё-таки?

— В каком плане?

— Ну, хорошенькая? — дракон аккуратно подбивает меня в бок, и я на миг теряю ориентацию в пространстве.

— Хорошенькая, — отрезаю, больше ничего не говоря.

Какое-то время мы молчим. Я думаю о последних словах Веды.

«Что бы я ни сказала, тебе будет всё равно.»

В её глазах я, наверное, чёрствый сухарь, не иначе. Холодный, расчётливый, ужасный. Вот только являюсь ли таким на самом деле? Я никогда не привязывался к женщинам. Самые близкие для меня — экономка в моём замке, которая вырастила меня, как собственное дитя, дядя и Рейн. Именно их слова или поступки могли тронуть меня, задеть. Но сегодня взяла за душу фраза Веды.

Наверное, она лежит сейчас одна в холодной постели. Может, плачет или спит. Стало ли для неё ударом то, что я собрался и улетел? Думаю, да. На драконов влияет опыт отношений с истинными, а на людей — любой и особенно первый. Это должен был быть её первый секс… И я испортил его.