Но – по-настоящему спать в одной постели с женщиной? Не потому, что нет денег на вторую комнату с отдельной кроватью, а потому, что этого… Хочется?

– Я пару раз орал, просыпаясь, когда понимал, что рядом со мной баба, – доверительно прошептал мужичок. – А потом привык, и вроде даже ничего так, есть свои плюсы.

– Не хочу об этом слушать. – Я поднял перед собой ладони. – Это для меня слишком.

– Как знаешь. – Мой собеседник совершенно не обиделся и махнул рукой, указывая дорогу. – Тебе вон туда, там лифт. Или, если хочешь, по лестнице, но она крутая.

Я прошел дальше и обнаружил там, в центре комнаты, стеклянную шахту лифта с кованой белоснежной кабиной внутри. Вокруг шахты вилась вверх лестница без перил, с высокими и узкими ступеньками.

Ступив на лестницу, я обнаружил, что перила есть, но они совершенно прозрачные, а свет в комнате выставлен так, чтобы их можно было увидеть, только зная, что они здесь, – ну или внимательно вглядываясь.

На втором этаже у самой лестницы стояла женщина. Точнее – девушка. Еще точнее – девочка, судя по лицу, лет двенадцати, но очень высокая, на две головы выше меня, к тому же совершенно бесцветная, еще и с алыми радужками глаз.

– Хрбржд, – сказала она, гордо вскинула голову и удалилась.

Дверь лифта открылась, оттуда вышел давешний мужичок и сообщил:

– Это Аня, она хоф. Женский ребенок.

– Бабушкин? – уточнил я, готовый уже к любым извращениям после того, как узнал, что в этом доме мужчины спят с женщинами в одной постели.

– Не, ты чего, Ара против таких вещей. Она старой закалки, с принципами. Ара лет пять назад помогала матери хофа, потом эта мать умерла, и хофа должны были забрать в приют. А там вообще не жизнь, мы с Арой съездили, посмотрели на низкие потолки, где даже дети не могут ходить выпрямившись, и на еду, которую могут недоварить или пережарить, и никого это не волнует, и решили забрать Аню к нам. Я потом сто раз пожалел.

– Чего так? – уточнил я.

– Она мужчину тогда первый раз в жизни увидела. До этого ее скрывали в анклаве и от властей, и от мужчин… И при виде меня она подпрыгнула до потолка – а она прыгучая, ужас! – завопила на ультразвуке и забилась под кровать Ары, мы ее – вот не шучу! – часа три оттуда доставали. У Ары кровать-то большая, там рота женского спецназа заблудится… В итоге ко мне она худо-бедно привыкла, но, если появляется незнакомый, она говорит что-то вроде «таких, как ты, не должно существовать» и как можно быстрее уходит.

Я кивнул. Тут, конечно, все вывернуто наизнанку – это скорее таких, как Аня, не должно существовать. Говорят, что даже после связи мужчины и женщины может появиться хоф, шанс один из двухсот тысяч или около того.

Раньше считали, что такой ребенок может быть зачат только в союзе между двумя женщинами, но потом смогли доказать, что бывает по-всякому. В отличие от жогов, хофы рождаются без изуверских операций и убивающей гормональной терапии.

– Сюда, – показал мужичок. – Ара тебя ждет.

Я открыл дверь и обнаружил, что вхожу в женскую спальню. Комната в пятьдесят квадратных метров почти целиком была заполнена разноуровневыми пуфиками, кроватями и диванчиками.

Сбоку от входа стояло отдельное кресло, сделанное как единое целое со странной конструкцией в виде деревянного колеса с педалью.

– ЭтоПрялка, – заявила бабушка Арташи, сидящая в этой штуке. – ОченьУспокаивает.

– Э… Добрый вечер, – сказал я.

– ДеньЕще, – поправила бабушка. – СколькоДенегНадо?

Я предполагал, что сумму определит она сама, и к такому вопросу оказался не готов. Вначале хотел попросить тысячу – на некоторое время мне этого должно было хватить, – но потом вспомнил, что дядя говорил: Ара любит тебя тем больше, чем больше денег дала тебе в долг.