– Это мы с тобой тоже проработаем, дочь, – ласково шепчет мамин голос, разгоняя неприятное чувство в груди.

Вот только оно никуда не уходит, потому что мамины слова в моих воспоминаниях не имеют веса. Харпер меня предал и это сильно сказывается на дальнейших принятиях решений.

– Он унизил меня, – говорю глухо и сглатываю тошнотворный комок в горле. – Завтра на меня будут насмешливо смотреть и шептаться за спинами.

Оборотень молча слушает и вообще прикидывается… паром. В какой-то момент мне действительно кажется, что его здесь нет.

– Самое смешное, – продолжаю я. – Мне на самом деле плевать кто и что будет говорить. Сам его поступок…

– Больно? – спрашивает оборотень.

И я хмурюсь, задумавшись. Нет, мне однозначно больно, но… насколько?

– Знаешь, что делают волки, когда попадают в похожую ситуацию?

– Воют на луну? – Усмехаюсь, вовсе не чувствуя ничего похожего на веселье.

Волчара, брякнув чем-то, открывает дверь и выпрямляется. Пар стремительно рассеивается, а он встает напротив меня, закладывая руки за спину.

– Иногда воют, но это зависит от того, насколько глубоки были чувства, – его задумчивый взгляд изучает мое лицо, а я вдруг ощущаю, как начинает разгоняться мое сердце. – Волки тренируются, пока не выгонят из своей головы все острые мысли. Тренируются до изнеможения.

Поднимаюсь с лавки и пьяно покачиваясь иду к дверному проему.

– Ты куда? – спрашивает так, словно право на то имеет.

– Свежим воздухом подышать, – шиплю в ответ, утирая влажное лицо.

Отмечаю, что когтей на пальцах нет, трогаю макушку, а там нет ушей.

И жарко. Просто безумно жарко!

Выскакиваю из душной бани, затем в коридор, а после и вовсе на улицу, едва не зашибив пожилого мужчину, который как раз заходил с улицы.

– Лисичка, – насмешливо зовет оборотень, но я не реагирую.

Мне настолько душно, что сердце едва не выпрыгивает из груди. Мысли плавятся, а изнутри хлещет не то гнев, не то… не знаю.

Оказавшись на улице, втягиваю носом воздух и оглядываюсь по сторонам. Ночной город украшен магическими фонарями и светом из чужих окон, на темно-синем небе висит яркая белая луна, но только невидимый шелест ветра по-настоящему завораживает, обдувая мое пылающее лицо.

– Хочешь, я одной ночью решу все твои проблемы? – Раздается над ухом бархатным голосом. – Кардинально изменю твою жизнь.

Змей-искуситель)))

11. 12

В ответ по плечам расползаются мурашки. Поворачиваю голову и с сомнением кошусь на оборотня.

– Это ты так клеишься или просто очень добрый?

– Скорее, очень умный и исполнительный, – усмехается тот и переводит взгляд на луну. – Ты не подходишь лисам, ты знаешь?

– Не понимаю, о чем ты.

Пожимаю плечами и отворачиваюсь. Вру, конечно, но я не привыкла рассказывать посторонним о том, что постоянно работаю над собой, добиваясь человеческих реакций и искореняя животные. И сама, и с матерью. Это помогает не совершать ошибок, о которых позже можно будет пожалеть.

– Хитрюга, – хмыкает волчара, закладывает руки за спину и спускается по лестницам.

Я же, стараюсь следовать за ним, но координация в таком состоянии паршивая, потому приходится держаться за перила.

– А ты… Кто такой вообще?

Оборотень резко тормозит, оборачивается и смотрит. Смотрит так, что аж душа от страха выворачивается. Глаза светятся, желваки на скулах перекатываются от напряжения, а губы. Губы растягиваются в оскале, только природу его я не могу понять.

– Адиссил, – отвечает сквозь зубы. – Надо же, лисичка. Ты действительно умеешь удивлять.

Я приподнимаю брови, не понимая, чем заслужила такую реакцию. Можно подумать, я обязана обладать телепатией и экстрасенсорикой, чтобы узнать его имя! В моем роду колдунов человеческого рода не было!