Как же мне знакомы эти чувства…

Для нас – воспитанников гораздо более скромного приюта, простая шоколадная конфета была верхом счастья. Подобные сладости являлись гостями редкими и потому невероятно ценными и желанными. До сих пор помню тот непередаваемый восторг, когда на праздник нам вручали заветные коробочки. Ты стоишь в длинной очереди,  внимательно наблюдаешь за тем, как они выныривают из мешка, и предвкушаешь. Правильно говорят и в этом случае – ожидание праздника бывает приятнее самого праздника.

-Те ученики, кого сейчас здесь нет, также получат свои подарки, - объявила директриса. – Они уже дожидаются их в комнатах. А теперь давайте поблагодарим нашего дорогого покровителя, господина мэра и турьера Весборта за его щедрость!

Дети нестройным, но очень радостным хором озвучили благодарности, после чего вернулись за стол. За ужином царила воодушевлённая и жизнерадостная атмосфера. Все переговаривались, делились впечатлениями и что-то обсуждали. Я одна чувствовала себя чужой на этом празднике жизни и лишь вымученно кивала, когда ко мне обращались с тем или иным вопросом. Это, к слову, случилось всего пару раз. Сначала старшая воспитательница попросила передать соль, а после заведующая – сырное канапе.

Закусочное ассорти превзошло все ожидания. Кроме тех, что расставляла лично я, здесь присутствовало ещё семь вариаций блюд. Всевозможные нарезки, паштеты и салаты были мало того, что очень вкусными, так ещё и профессионально украшенными. Рэй сполна оправдывал своё звание одного из лучших столичных поваров. Если бы не обстоятельства, в которых оказалась, я бы непременно всё попробовала. Сейчас же кусок в горло не лез, и от одного только вида еды начинало мутить.

Я чувствовала себя не в своей тарелке, сидя за столом, в то время как Лия со Стиной суетились, то и дело меняя посуду и подавая новые блюда. Было заметно, что они намеренно двигаются очень медленно, стараясь задержаться в столовой как можно дольше. Госпожа Глорисс бросала в их сторону крайне недовольные взгляды, что было связано с чересчур броским макияжем, пестрящим на лицах «официанток». Времени даром они не теряли и, вопреки предупреждению заведующей, снова воспользовались яркой губной помадой и нанесли несколько слоёв туши.

Но все их ухищрения оказались бессмысленными. Единственным, чьё внимание, помимо заведующей, они привлекли, был один из сопровождающих мэра турьеров. Впрочем, судя по тому, какие взгляды бросала на него Стина, её вполне устраивал и такой вариант.

До ворот мэра провожали всей толпой. Рядом с ним степенно двигалась госпожа Ниаль, чудь позади госпожа Глорисс и турьеры, а следом – все остальные. Когда выходили из столовой, ко мне закралась мысль, что можно воспользоваться суетой и незаметно сбежать. Я сделала несколько шагов в сторону запасного выхода, но тут же наткнулась на немигающие взгляды турьеров. Пришлось идти следом и надеяться, что удачная возможность сбежать всё-таки представится.

Когда дед Ивар распахивал перед гостями кованую калитку, я оказалась стоящей поблизости. Сейчас Весборт даже не смотрел в мою сторону, и мне было совершенно неясно, как себя вести. Самой идти к повозке, или стоять на месте, пока турьеры самолично не потащат меня туда. Второй вариант казался мало того, что наименее привлекательным, так ещё и унизительным, но заставить себя сделать шаг за ворота я не могла.

В какой-то момент мэр остановился и, избавившись от общества директрисы, подошёл ко мне.

-О побеге даже не думай, - незаметно для остальных шепнул он. – За ограждением будут дежурить турьеры, которые, в случае чего, без промедления отправят тебя прямиком в тюрьму.