– Мои дорогие капитаны, я так рад снова вас видеть. Можно угостить вином или сигарами? А может быть, немного горячего шоколада? Он хорошо согревает при такой паршивой погоде…

– Расскажи-ка нам о шпионе, Томми, – прервал его Хок.

– Боюсь, что ничего интересного о человеке по имени Фенрис сообщить не могу. Мне ничего не известно. Но я, конечно, могу порасспросить своих друзей…

– Не пытайся водить нас за нос, Томми, – почти ласково произнесла Фишер, – ты ведь знаешь, как нас расстраивает такое поведение.

– Клянусь могилой любимой мамочки… – с жаром продолжил было брокер.

– Твоя мамаша жива и здорова и продолжает выплачивать тебе проценты за те деньги, что ты одолжил ей когда-то, – оборвал его Хок.

Фишер задумчиво оглядела белокурую спутницу брокера.

– Немного старовата для тебя, не так ли, Томми? Ей, должно быть, уже все семнадцать. Может быть, проверить по нашим бумагам, может быть, это какая-нибудь малолетка в бегах?

Юная блондинка сладко улыбнулась Изабель и подняла свой бокал с вином так, чтобы был виден ее тяжелый золотой браслет на запястье.

– Ей шестнадцать, – быстро отреагировал Томми, – я видел свидетельство о рождении.

Он с трудом сделал глоток и заискивающе улыбнулся капитанам.

– Поверьте мне, дорогие друзья, я ничего не знаю о проклятом шпионе…

– Но можешь узнать, – отрезал Хок. – Дай знать в Штаб Стражи, когда услышишь что-нибудь.

– Конечно, капитан, конечно!..

Фишер наклонилась вперед:

– Если мы потом выясним, что ты что-то скрыл…

– Разве я похож на самоубийцу? – спросил Шустрый Томми.

Хок и Фишер встали из-за стола и пошли через зал, чтобы побеседовать со следующим интересующим их субъектом. Крошка Лорд сидела в отдельном кабинете в самом конце помещения. Никто не знал настоящего имени Крошки, но оно никого особенно и не интересовало. Клички так же распространены в Северной окраине, как и блохи, хотя с первыми жить было намного проще.

Крошка Лорд, высокая красивая женщина лет тридцати с хвостиком, всегда носила мужскую одежду. У нее были коротко остриженные темные волосы, тонкие губы и темные жгучие глаза. Одета она была аккуратно и, пожалуй, чересчур официально для такого места: в старом классическом мужском стиле, который никогда не выходит из моды. В разговоре пользовалась словами, принятыми в высшем свете, и иногда вполне уместно. У нее всегда имелись деньги, хотя никто не знал, откуда они берутся. По правде сказать, большинство людей и не хотели этого знать.

Она коротко приветствовала Стражей, когда те усаживались напротив нее, и вставила монокль в левый глаз.

– Чтоб мне провалиться на этом месте, капитан Хок и капитан Фишер! Чертовски здорово снова вас увидеть! Не хотите ли выпить со мной по стаканчику шипучки?

Хок посмотрел на начатую бутылку розового шампанского в ведерке со льдом и пожал плечами:

– Спасибо, не сейчас. Что ты можешь сказать нам о шпионе Фенрисе?

– Да ровным счетом ничего, старина. Ты ведь знаешь, я в таких кругах не вращаюсь.

– Ты очень хорошо выглядишь, – сказала Фишер, – а бриллиантовое колье совсем новое, да?

– Подарок моей дорогой тетушки. На днях мы со старушкой были у лорда Бруфорда на встрече с новым советником. Адамант, так его, кажется, зовут…

– Не надо пересказывать светскую хронику, – прервала ее Фишер. – Одно, тоже очень роскошное, колье с бриллиантами загадочным образом пропало во время светского бала на прошлой неделе. Я вот думаю, ты и об этом ничего не знаешь?

– Совершенно ничего, дорогая. Хотя я, конечно, потрясена этим известием: придется присматривать за своими драгоценностями.