- Ласка? Боль? – Спросил Коля.

И у меня от его заботы чуть не навернули на глазах слезы. Хоть и сказал он всего лишь несколько слов, но в них было искреннее беспокойства за меня. А еще Коля сам произнес новое слово! Без моих уговоров!

- Это маленькие мозоли, просто я работала без защитных перчаток. От этих мозолей уже через пару дней ничего не останется, - я говорила, чтобы заполнить тишину. И волк слушал меня как всегда внимательно и кивал.

Допив чай, я хотела сполоснуть свою кружку, но Коля забрал ее у меня и сполоснул обе наши кружки. Я приучила его убирать за собой посуду, а сегодня он впервые убрал посуду и за мной. И сделал это из жалости.

А когда мы отправились во двор, волк не позволил мне идти в сторону разбросанных поленьев, он потащил меня к калитке в заборе.

- Куда? – Возмутилась я. – Нам надо хоть немного поработать!

Коля и не думал сбавлять шаг. Остановился он только у калитки, чтобы открыть ее и пропустить меня вперед. А мне сейчас к бабушке Любе идти не было необходимости. Обычно мы с Колей ходили к ней по утрам, она попросила нас заходить, чтобы помочь ей с курами и козами, и ещё мы забирали яйца и молоко, которой она для нас оставляет.

А сейчас мы ничего не должны были забирать. И похвастаться проделанной работой я не могла, поэтому я постаралась убежать от волка. Только догнал он меня в два шага, поднял на руки и прижал к себе. И вот так на руках донес меня до крыльца нашей соседки и одновременно нашей доброй феи.

Как я волка не уговаривала, он меня на землю не отпускал.

Оказавшись на чужом крыльце, Коля, который обычно стоял в стороне и никогда даже не заговаривал с бабушкой, без стука открыл дверь и шагнул в чужой дом.

- Бабушка! - Крикнула я не только удивленная поведением Альфы, но я хотела также предупредить соседку, что мы к ней завалились незваными гостями

Коля же понял меня по-своему и поцеловал меня в щеку, а потом начал успокаивающе качать меня на руках.

- Ох! - Выбежала к нам бабушка Люба. – Что случилось?

Не давая мне ничего сказать, Коля начал качать меня еще сильнее и при этом говорить:

- Топор! Боль! Ласка.

- Боже! Топором расшиблась? Что ж делать-то? Машины в селе нет. И скорая когда приедет-то? – Заголосила бабушка.

- Ласка! Боль! Топор! – Как будто отбивал ритм на бас барабанах, добавлял Коля к каждой реплики старушки. От суеты поднятой всего лишь двумя людьми, я ненадолго впала в ступор и не могла ничего сказать.

Наконец, набравшаяся за жизнь житейской мудрости бабушка велела Коле, чтобы он внес меня в дом и уложить на диван.

- Надо Ласочке перевязку сделать, а то кровью истечет, - сказала она и исчезла в боковой комнате.

А вернулась уже с жестяной коробкой из-под печенья, в которой сейчас лежали средства для оказания первой помощи. Бабушка достала из своей коробки бинт и посмотрела на меня:

- Ласка, показывай свою рану. – Попросила бабушка.

Сгорая от стыда, я покачала головой.

– Не боись, девочка, я и не такие раны видела. Показывай, куда топор попал.

Я собралась с духом, чтобы объяснить, что я не ранена и не нуждаюсь в перевязке. Только Коля схватил мою руку и чуть ли не под нос бабушке сунул мою ладонь с мозолями.

- Всего-то? - Была первая реакция бабушки.

Но волк, рыкнув, дал ей понять, что у меня очень опасные раны. Еще он очень серьезным тоном добавил:

- Топор. Боль. – И он стал сам доставать из бабушкиной коробки вату и бутылки с разными жидкостями. Только, что с ним делать, он не знал.

- Да, боль – это плохо. – С долгими паузами произнесла бабушка и уже бодрее добавила, - но раны у Ласки особенные. Здесь чудесное средство надобно.