Рогда растерянно посмотрела на мужа, не зная, что возразить деверю.

– Но ты, брат, видимо, имел в виду другое, – повернулся Ратмир к Всеславу. – Один изверг действительно ничего не может сделать человеку. И двадцать – ничего, и сто... А вот тысяча!..

И он многозначительно замолчал.

Однако Всеслава, видимо, не испугал многозначительный тон брата, подняв руку и покачав пальцем перед носом Ратмира, он заговорил в пьяном кураже:

– Не надо меня пугать, братец! Ты сам прекрасно знаешь, что стоит мне повернуться к Миру другой гранью, и любое оружие извергов, даже если они когда-нибудь научатся владеть оружием, будет бессильно против меня, в худшем случае я получу небольшую рану! Меня, волка, меня, медведя, меня, ивача, не достанет ни одно оружие этого Мира, разве что поцарапает! А вот я, своими клыками, своими когтями, своим клювом, достану любую тварь этого Мира!!! Кроме того, если я посчитаю, что моя стая недостаточно велика, то просто пошлю своих ребят по деревням извергов, и через девять месяцев она станет в два раза больше! Сами изверги прекрасно знают не только то, что они бессильны против нас – людей, но и то, что, если мы захотим, они будут рожать таких, как мы, и при этом еще будут нам благодарны! Да, да, извергини будут счастливы родить ребенка от человека! Так кто кого должен опасаться? – Он посмотрел в лицо брату хмельным горящим глазом и с довольной ухмылкой закончил: – Вот они меня и боятся! Боятся до дрожи в коленках, до холодка вдоль хребта, до пресечения дыхания! Я решаю: жить им или умереть. Так было, так есть и так будет во веки веков!

– Так было, так есть... – спокойно согласился Ратмир. – Но... как верно сказала твоя умница-княгиня, Мир меняется... И кто знает, какие изменения придут в этот Мир завтра?!

Всеслав откинулся на спинку стула и вяло махнул рукой:

– Я смотрю, вас, волхвов, стаи слишком хорошо кормят и у вас слишком мало забот! Вот вам в головы и лезут всякие... странные мысли! Как ты вообще мог додуматься до сравнения человека с извергом?!

Ратмир долго молча смотрел на брата, а затем негромко произнес:

– Вспомни Вата... Он был одним из лучших в стае, а стал извергом! Конечно, он потерял многогранность, но человеческие-то качества у него должны были сохраниться! И он не покончил с собой после того, как его лишили многогранья, а ведь многие ожидали именно этого. Нет, он прожил отпущенный ему срок, и прожил достойно! – И вдруг он снова улыбнулся. – Я сегодня видел одного из его потомков... Совсем маленький мальчишка, но удивительно похож на Вата!

Всеслав вскинулся:

– Ват умер сорок лет назад...

Ратмир удивленно приподнял бровь и пожал плечами:

– Я сказал только, что мальчик очень похож на Вата... И больше ничего!

Но Всеслав его уже не слушал. Голова князя упала на грудь, тело расслабилось, рука, державшая кубок, сползла со столешницы и выронила драгоценный сосуд.

Рогда подала короткий знак, и тут же к князю с двух сторон подскочили изверги-слуги. Осторожно подняв князя, они быстро вынесли его из пиршественной залы и в сопровождении княгини поспешили к княжеской спальне. Всеслав, казалось, полностью отдался пьяному, беспробудному сну. Но когда слуги, стянув с него жесткое парчовое платье, укрыли тяжелое тело прохладными простынями, он неожиданно открыл глаза и, обращаясь к стоявшей рядом с постелью жене, произнес неожиданно трезвым голосом:

– Пошли Скала и Искора в город. Они сопровождали Ратмира и должны знать, где он встретил того мальчишку. Пусть приведут его в замок, я хочу его видеть завтра утром!