— Вернемся к вашему визиту, — сухо проговорил Гийом, снова отгородившись невидимой стеной. — Я приезжаю сюда ради уединения и не желаю тратить драгоценные минуты отдыха на ерунду. Если повод смехотворный, я рассчитаю вас здесь же.

Шарлотта кивнула. Она понимала. Напрасно Ларри довольно скалился за плечом хозяина, ему не выйти победителем.

Загородный кабинет господина Боша отличался от городского: много книг и мягкой мебели. В одном из таких покойных кресел устроился Гийом, предложив экономке занять место на диване возле окна. Еще одно отличие — тяжелые шторы подобраны ламбрекенами. Выходит, Гийом только работал в темноте, а отдыхал при свете.

Ларри выставили за дверь — господин Бош предпочел поговорить с Шарлоттой без свидетелей.

— У вас, — он бросил взгляд на тикавшие на стене часы, — десять минут. Более чем достаточно.

Девушка уложилась бы за пять. Сложив руки на коленях, она четко и без эмоций пересказала утренние события. Гийом внимательно слушал, не перебивая. На лице застыла маска — сложно понять, на чьей он стороне.

— Вы закончили? — Шарлотта кивнула. — Тогда выйдите, пожалуйста, и позовите Ларри. Я хочу выслушать его версию и только тогда приму решение.

Последующие минуты показались девушке часами. Она бесцельно шаталась возле двери, гадая, чью сторону примет правосудие. Но вот дверь отворилась, и Гийом пригласил ее войти.

— Я возвращаюсь в город вместе с вами, — сообщил он чуть ли не с порога. — Случай вопиющий, я не могу оставить его на откуп Ларри. Но учтите, мадемуазель, — на девушку будто пахнуло арктическим холодом, — отныне скрыть правду не удастся. Слова больше ничего не значат.

— Полагаюсь на ваш опыт в сыскном деле, месье.

Если господин Бош собрался провести настоящее расследование, Шарлотте бояться нечего.

Ларри быстро, насколько такое вообще возможно, раздобыл извозчика, и молчаливая троица направилась к станции. Так получилось, что слуга устроился на козлах рядом с возницей, а Шарлотте досталось место рядом с Гийомом. Сейчас вместо плаща он надел пальто — выходит, в загородном доме хранилась не только домашняя одежда. Цилиндр отсутствовал, то ли намеренно, то ли господин Бош забыл в спешке его надеть, и ветер ерошил темные волосы.

На въезде Мадален дорогу им ненадолго преградил разношерстный отряд с фонарями. Гийом велел кучеру задержаться и окликнул дородного мужчину, походившего на мясника:

— Что происходит?

— Девушка пропала, месье, ищем. — Собеседник признал в седоке благородного и почтительно стянул кепку, обнажив внушительную лысину. — Ушла вчера, до сих пор не вернулась. Думали, у любовника загуляла, ан нет…

Господин Бош нахмурился и чуть слышно пробормотал: «Неужели еще одна?» Никто, кроме Шарлотты, его не услышал.

Еще одна… На память пришли газетные статьи о страшных убийствах. Вздор, конечно, не стал бы маньяк ни с того, ни с сего приезжать в Мадален ради очередной жертвы.

— Известите полицию, — распорядился Гийом, обращаясь одновременно ко всем и ни к кому. — Следовало пойти туда сразу же. Удачи с поисками! Надеюсь, девушка жива.

— Спасибо, месье, мы все надеемся.

По знаку лысого люди расступились, и экипаж покатил дальше, к станции.

— Вы не вмешаетесь? — Шарлотта таки не удержалась от вопроса.

Господин Бош не ответил. Видимо, не посчитал нужным.

Поезда пришлось немного подождать, но к вечеру все благополучно переступили порог особняка на улице Шиповника. Отрывшая им дверь Катарина при виде хозяина переменилась в лице, но быстро взяла себя в руки. Шарлотта же лишний раз убедилась в правдивости своих предположений.