— Не хочу! Оставь меня в покое! — выкрикнула и убежала прочь из его кабинета.

Когда ты стал таким? Мне нужен любящий папа, который не будет вытряхивать из меня информацию, словно на допросе. Я просто задала вопрос! Неужели случившееся настолько серьезно? Мои подозрения стремительно крепли.

Вбежав в спальню, с трудом удержалась, чтобы не расплакаться. С детства меня называли маленькой копией папы. Он всегда был рядом. Я испытывала благоговение перед этим великим волком и гордилась, что он мой отец. Но потом он стал пропадать из нашей с Леонардом жизни. Все чаще рядом со мной был Дэниэл, и все реже Верховный альфа.

Теперь меня предали оба этих мужчины. Но я не заплачу! Рыкнула себе под нос, возвращая мозги на место. Лия Уайтберд не плакса. Взяв свой новенький ноутбук, решила найти информацию самостоятельно.

Мне нужно понять, что скрывают старшие оборотни. Почему этот приют так важен? Я отказалась от обеда и искала, искала. Но постепенно во мне крепло чувство, что информацию мастерски подправили. Находила статьи лишь о том, что десять лет назад там случился пожар.

Когда за окном уже смеркалось, я ощутила нестерпимую головную боль и зверский голод. Неужели нет ни статейки? И тут мои уставшие глаза нарвались на небольшую заметку десятилетней давности. Я достала блокнот и записала все факты.

Итак, приют «Фридом» был построен сразу после смерти Винтера на деньги семьи Уайтберд. Первым и последним ее директором был... Дэн? Я не могла поверить своим глазам. Старенькая газетная вырезка уже выцвела, но я точно видела своего истинного. Подпись под фото было уже не различить.

В этом заведении давали кров сиротам, родители которых погибли от репрессий. Там оказывалась и психологическая помощь. Хм. Дальше шли незначительные детали.

Многим нашли семьи, но... Затем заметка обрывается. Очень любопытно. Я крепко задумалась: что же такого могло там случиться? Кто поджег приют? Оборотни или люди? Включила мобильный, который был выключен сразу после моего отъезда из академии.

Дэн ничего не написал. Понятно! Увлекся своей бывшей любовью. Фыркнула. Но вдруг смартфон завибрировал прямо в моих руках. Номер не определился.

— Да? — взяла трубку.

— Мисс Уайтберд, в смысле... Лия? — услышала голос первокурсника Шона.

— Откуда у тебя мой номер? — ошарашенно спросила парня.

— Ну... — я прямо воочию видела, как он смущается и краснеет, — услышал о том, что вам стало плохо. Вся академия на ушах. Вас очень любят.

— Заканчивай выкать уже, — вздохнула, — мы теперь вроде как хорошие знакомые. Учитывая, что ты звонишь мне после учебы во внеурочное время.

— Простите... прости! — поправился этот непутевый, — просто места себе не находил. Первокурсники расстроились.

— И ты расстроился? — ухмыльнулась.

— Я больше всех! — выпалил Шон, — вы... ты завтра отдыхаешь?

— Не знаю, — я завалилась на постель, глядя на почти полную луну.

Слово за слово, мы с ним проболтали несколько часов. Пару раз на второй линии видела звонок истинного, но трубку не взяла. Я была безумно зла и ревновала. Слушать оправдания не желала.

— Знаешь... — сказала в самом конце нашего с Шоном разговора, — если я завтра приду на занятия, угостишь меня завтраком?

— Конечно! — почти проорал он в трубку.

— Заметано!

В тот момент, когда я положила мобильный, мой желудок издал яростный вой. Даже громче волчицы, которая умоляла взять трубку и ответить на сообщение истинного. Но гордость вновь оказалась сильнее.

Спустилась на кухню, чтобы стащить что-нибудь вкусненькое, но услышала голоса родителей и замерла на пороге.