В средней части находился кабинет, где только что Гудкайнд заставил Жозефину подписать кипу непонятных ей бумаг.

Поначалу Жозефина пыталась вчитываться и обсуждать не устраивающие его пункты, но вскоре поняла, что это пустая трата времени. Как и сказал Батлер, отдельные параграфы контракта, по сути, изменению не подлежали. Оставалось только гадать, являются ли типовыми требования наподобие уже озвученного: «Быть доступной в любое время дня и ночи» и «Сообщать работодателю обо всех своих передвижениях и вербальных контактах». Гудкайнд утверждал, что да.

— Иногда он берёт двух секретарей, — прокомментировал Гудкайнд любопытство Арманд, — тогда используется другая яхта, — «Золотая Вирджиния». «Дева туманов» больше приспособлена к коротким и быстрым перелётам. Есть ещё «La Stella», но она, как правило, не для деловых перелётов.

Из всего сказанного Жозефина сделала вывод, что словосочетание «рейсовый звездолёт» Батлер в последнее время слышал не часто.

Согласившись со всеми формулировками и смиренно закончив выводить вензель "J. A.", Жозефина прошла в носовой отсек, где отдыхал наниматель. Кабинет не порадовал её ни комфортом, который Жозефина ожидала встретить на личной яхте судостроительного магната, ни соответствующей статусу вычурностью. Простые и строгие линии составляли четыре откидных кресла и стол, на котором лежал планшет Батлера. В случае необходимости они трансформировались в одно просторное спальное место. По другую сторону каюты располагалась барная стойка с набором дорогих вин и стройными рядами коньячных напитков на полке.

Хозяин яхты дремал, прислонившись виском к иллюминатору, за которым медленно проплывали голубоватые крапинки звёзд. Во сне он выглядел моложе. Хищный оскал пропал, уступив место обманчивому покою.

Жозефина постучала по стенке и тихонько прокашлялась.

Батлер тут же вскинулся и торопливо потёр переносицу, прогоняя сон.

— Мистер Батлер, я не помешала?

Батлер смотрел на неё странно. Он даже не то чтобы изучал её, скорее пытался проглотить или выпить до дна. К удивлению Жозефины, этот взгляд вовсе не доставлял ей неудобства. Напротив, он лучился… теплом. Будто протягиваешь руки к пламени в камине, зная, что оно вот-вот опалит пальцы, но всё равно не можешь заставить себя отодвинуться и остаться в холодном одиночестве темноты.

Жозефина тоже разглядывала Батлера, пытаясь свести воедино всё, что читала о нём ранее, и то, что видела перед собой. Батлер из газет оставлял впечатление холодного, самоуверенного и расчетливого дельца. Определённо, живой Батлер тоже был самоуверенным и изощрённым… Был ли он холодным, Жозефина сказать не могла. С одной стороны, от него исходила странная сила, придавливавшая будто гранитная глыба. С другой, в те самые секунды, когда уголки его губ ползли вверх, хотелось подойти поближе, соприкоснуться с ним.

— Проходите, — Батлер отодвинул планшет и указал на кресло напротив.

Жозефина стряхнула наваждение и опустилась на указанное место. Она быстро облизнула губу, приготовившись заговорить на не самую приятную тему.

— Вы будете кофе, мисс Арманд? Чисоба Эстейт.

Жозефина вежливо улыбнулась.

— Нет, спасибо.

— А я не откажусь.

Батлер встал и, подойдя к барной стойке, извлёк откуда-то джезву и кофемолку. Жозефина никогда не готовила кофе сама. В доме отца этим занималась прислуга, а после его смерти Жозефина не имела возможности задумываться о том, что она пьёт. Вопрос Батлера будто бы напомнил ей о чём-то давно забытом, а теперь она внимательно наблюдала за абсолютно незнакомым для себя зрелищем — приготовлением кофе на огне.