Тем более что в данном случае поставить в вину небожителям было просто нечего. В низких мореходных качествах ангулусианских торговых судов они не виноваты. Сама идея сделать сильный крюк к северу от традиционного торгового пути, чтобы избежать возможной встречи с пиратами, тоже всецело принадлежала капитану. Пошел бы корабль обычным маршрутом, там и путь короче, и течение попутное, а не как здесь – в правый борт. Конечно, на «Пеликане» всего шесть пушек и около двух десятков огненных ядер. Маловато для конструктивного диалога с пиратами, попадись они на пути. Но, опять же, арсенал корабля не Алгора распродавала.

В носовой обзорной линзе проступила неясная серая тень. Рулевой едва успел заметить ее появление, а Вахлак уже скомандовал:

– Пять градусов на правый борт.

– Есть, капитан, – отозвался рулевой, поворачивая центральный штурвал.

По левому борту проплыл острый пик, похожий на воткнутый в небо палец. На широких синих полосах сверху вниз мерцали ярко-белые символы. Это был пик-указатель, а стало быть, они вышли на северный торговый путь. Здесь, конечно, уже полвека только рыбы плавали, но, судя по знакам, «Пеликан» опаздывал еще больше, чем ожидалось.

– До Кампавалиса еще шестьдесят миль, капитан, – сказал старший помощник.

– Шестьдесят так шестьдесят, – буркнул Вахлак. – Пять градусов на левый борт.

Рулевой плавным поворотом центрального штурвала вернул корабль на прежний курс. Фервор коснулся краем горизонта.

– Может быть, пора зажечь лампы, капитан? – спросил старший помощник. – До восхода Алгоры еще больше часа, а тут рифов, как звезд на небе. Не налететь бы в темноте на полном ходу.

– Нет! – отрезал Вахлак. – Лампы запалим, когда совсем стемнеет. Лишнее внимание нам ни к чему. Лучше опоздаем к сроку. Тем более, до утра нас все одно никто разгружать не будет.

Старший помощник мысленно проклял капитана с его чрезмерной осторожностью. Не поджимай так сроки, наверное, вообще бы проползли бы по самому дну. Причем именно проползли: винты для подводного плавания тоже были проданы! Матросов на борту «Пеликана» давно не хватает, чтобы вращать кабестаны винтов, и даже в подводных портах – рыбам на смех! – приходится по старинке верповаться. Вот уж действительно мореплавание! Вначале матросы вплавь заводили вперед якорь. На «Пеликане» даже был специальный плотик им в помощь. Затем матросы возвращались на борт, всей командой дружно наваливались на носовой кабестан и, выбирая цепь, подтягивали к якорю корабль. Далее процедуру надлежало повторять до тех пор, пока корабль не достигал цели или пока измученная команда не поднимала бунт. Избери капитан такой стиль плавания до Кампавалиса, и вероятность второго варианта была бы намного выше.

Да и кому нужно это латаное-перелатаное корыто?! Его груз тоже вряд ли способен возбудить пиратский аппетит. А вот риф, попадись он на пути, не сделает скидок ни на груз, ни на возраст корабля. Так старший помощник подумал, но вслух сказал только:

– Как скажете, капитан. – И, после небольшой паузы, добавил: – Пассажиры уже собрались в кают-компании.

Вахлак снова фыркнул. Пассажиров он не любил и никогда раньше не брал на борт. Не поджимай так нужда, не взял бы и в этот. По крайней мере, взял бы не всех… Вахлак передал управление кораблем помощнику, велел четко держать курс и, недовольно бурча себе под нос, спустился в кают-компанию.

Мальчик-стюард уже сервировал стол для торжественного ужина, но пассажиры ждали капитана. Справа, у большого квадратного иллюминатора стоял Дерк Гриб. Высокий, в сажень ростом, богатырь с густой гривой черных волос. Как и капитан, Дерк был босиком. Потертый комбинезон из серой акульей кожи был обычным нарядом для морского охотника. Или браконьера, но подлинность личности Дерка интересовала капитана куда меньше, чем подлинность его денег. Деньги были настоящие. Резкие черты лица, квадратный подбородок, прямой взгляд серо-стальных глаз – Дерк Гриб производил впечатление человека волевого и решительного, но вместе с тем была в нем какая-то отталкивающая жесткость.