Папка с какими-то бумагами полетела на журнальный столик, что стоял напротив дивана. Я вздрогнула. Влас Владиславович склонил голову набок и спрятал руки в карманы пальто. В моих мыслях закружились обрывки с той нашей жуткой ночи. Я их удерживала в узде, а они всё равно вырвались. По коже побежал холодок.

- Что случилось? – осторожно спросила я, предчувствуя, что ничего хорошего в ответ не услышу.

11. 10.

- Твое хреновое баррэ случилось, - угрюмо ответил Влас Владиславович, опуская взгляд на мои пальцы, что судорожно сжали гитарный гриф. – Мой тебе совет – не берись кого-то обучать, если сама плохо знаешь материал. Да и вообще, женщины и гитара – вещи несовместимые.

Такое заявление меня ошарашило. Я-то думала, что случилось нечто очень важное и страшное. Но нет. Оказывается, я собралась кого-то убить лишь своими намерениями вспомнить и сыграть что-нибудь простенькое на гитаре.

Да, меня пугал Влас Владиславович. И я его боялась. А шрам лишь подогревал и усиливал мой страх. Но это никак не помешало мне возмутиться тому нахальству, с которым говорил господин Шраменко.

- По-вашему мнению, женщина не в состоянии обучиться игре на гитаре? – мой вопрос прозвучал, как вызов.

- Судя по баррэ, что ты никак не можешь взять, да, - Влас Владиславович вновь посмотрел на меня. – Ну и пальцы. Глянь на свои пальцы. Тонкие. Подушки мягкие. Только мозоли натрёшь и маникюрчик испортишь. Короче, не бабское это дело. Так что лучше гитару отложи и не порть психику своему пацану. Я бумажки принёс. Потолковать насчет них надо и каракули твои поставить.

Я была в шоке. Не то чтобы Влас Владиславович стремился меня именно унизить. Нет. Он, кажется, был просто глубоко убежден в том, что есть дела женские и не женские. Третьего не дано. И эта манера общения… Я прекрасно понимала, что мы с Костей незваные гости и доставили много хлопот. Но и свои дивиденды господин Шраменко тоже получил.

- В таком случае, покажите, как нужно правильно брать баррэ, - выпалила я.

Интуитивно я ощущала, что сейчас Влас Владиславович не опасен. То, какой он сейчас и каким я его встретила впервые – были немного разные люди. От него в данный момент не исходило угрозы, что позволило мне вести себя смелей.

- Возможно, вы куда более виртуозный гитарист, чем, например, Джимми Хендрикс.

Слишком самонадеянно было предполагать, что господин Шраменко примет мой вызов, только бы доказать мою неправоту. Он давно не мальчишка и переубеждать какую-то там девку в чем-то уж точно не станет. Думаю, в этом плане такие дешевые приемы ему совершенно неинтересны.

- Солнце, - в своей привычной немного насмешливой манере обратился Влас Владиславович, - я тебе не клоун. Марш за мной дела решать. А ты, пацан, лучше мечтай о жизни не Элвиса Пресли, а Рокфеллера.

- А кто это? – с детской непосредственностью спросил Костя, во все глаза глядя на Власа Владиславовича. Кажется, брата ничуть не смущал уродливый шрам.

- Читать умеешь?

- Умею.

- Ну вот и почитай, а я потом как-нибудь приду, проверю, - господин Шраменко глянул на меня. – Идем. Папку возьми.

Мы переместились на кухню. Мужчина снял пальто, небрежно повесил его на спинку стула. Сел.

- Подписи твои нужны, чтобы завод остался за нами. Перечитай всё.

- Я вам верю.

- Нет. Садись, - Влас Владиславович жестом указал на соседний стул, - и читай. Верит она. Мне плевать веришь ты или нет. Документы всегда перечитывать надо. Всё до последней точки. Понятно?

Осознав свою глупость, я лишь кивнула и вынула из папки документы. Читать пришлось много и долго. Влас Владиславович всё это время сидел рядом. Он выкурил одну сигарету. А потом просто игрался железной зажигалкой, щелкая ее крышкой.