Везли меня достаточно долго. Из машины вытаскивали всё так же с мешком на голове. Грубо держа за предплечье, практически тащили.

Увидела свет и хапнула воздуха, уже сидя в помещении. Точнее, в кабинете.

Отдалённо он чем-то напоминал больничный. Но, только отдалённо. Глаза слезились от яркого света. Но это мелочи.

В моей голове уже чего только не зародилось. Страшнее всего были мысли о том, что я стану донором органов или просто подопытным кроликом.

Дёрнулась как от удара, когда в кабинет вошла ухоженная девушка лет тридцати и высокий мужчина. Дав знак моему сопровождающему, мужчина прошёл внутрь и сел в кресло.

Охранник, который меня сюда привёл, срезал верёвку с рук и удалился.

– Здравствуй, Дарина. – произнёс он на чистом русском.

– Здравствуйте. – ответила, не скрывая удивления.

– Ты взрослая девочка. Ходить вокруг да около, не буду. – говорил, обжигая меня похотливым взглядом. – Твой брат должен мне деньги. Много денег. Он угробил поставку новых девочек. Так что отрабатывать пока придётся тебе. – мои глаза в ужасе расширились. – Ну, что так смотришь? Не знала, чем брат промышляет? Ну, ничего. Скоро увидишь всё изнутри, так сказать.

Это значит вот так Виталя ездил вахтой работать? В этом заключалась работа, приносящая деньги, на которые мы жили? От этого осознания к горлу подкатывал тошнотворный ком.

Я бы с радостью убедила себя в том, что это неправда. Но в этот раз я не игнорировала внутренний голос и доводы разума. Скорее всего, – это правда… Горькая, шокирующая, грязная и отвратная.

– Не понимаю вас. Я ничего ни у кого не брала. Следовательно, и отдавать не должна. – говорила ему, а поглядывала на женщину, которая отодвинула ширму, за которой было гинекологическое кресло.

Сейчас я отчётливо поняла, в чём будет заключаться моя отработка. С силой стиснув кулачки, попыталась выровнять дыхание.

– Ну, думаю, ты догадалась. Я не спрашиваю, Дарина. – повернув голову, обратился к женщине. – Проведи осмотр, как закончишь, позови.

Она кивнула, а мужчина, поднявшись с кресла, вышел.

После унизительного осмотра, женщина что-то заполняла, а я места себе не находила. Нужно как-то выбраться. Но, как?

– Помогите мне, пожалуйста. – начала говорить шёпотом, косясь на дверь. – Помогите выбраться. Не поступайте так со мной. Вы же тоже женщина. Вы должны понимать.

– А мне это зачем? Такие, как ты, через меня сотнями проходят. – усмехнулась, не отрывая взгляда от каких-то документов. – Ты влипла, ты и помогай себе. Но мой тебе совет: расслабься и получай удовольствие. Ни ты первая, ни ты последняя.

Поняв, что помощи от неё не ждать, окинула её ненавидящим и презрительным взглядом.

– Сука. – выплюнула ей в лицо.

– Жизнь заставит и не только сукой станешь. Поверь. – отложив бумаги, поднялась с места и позвала мужчину. – Вить! – когда мужчина зашёл, протянула ему документы. – Девочка – девственница. Чистая. Ещё кое-какие анализы взяла, но, думаю, тут проблем не возникнет. Вечером скину.

Обо мне, как о вещи. Как о товаре или неодушевлённом предмете.

Они ещё о чём-то переговаривались, но я уже толком не слушала. В голове набатом било осознание. Я попала в рабство. Моя участь – стать шлюхой в чужой стране.

Все мечты, все планы на жизнь. Всё это покрылось чёрной пеленой. Превратилось в прах. И как после всего этого жить? А будет ли у меня вообще, – это «после»?

Не помню, как выходила из кабинета, как шла по коридору. Слёзы застилали весь обзор. Пока сидела в месте своего первого заточения, думала, хуже быть не может. Может. Ещё как может.