Наташа лениво повернула голову. Больше в знак приветствия, нежели заинтересованности. Громкая и беспричинно веселая Татьяна ее немного раздражала. Она предпочла бы пройтись в одиночестве, отдохнуть хотя бы слухом от стонов больных и непрекращающегося шума в голове. Говорить об этом Таша, конечно же, не стала. Таня единственная, кто поддерживал ее, не стараясь подложить кнопку на стул.

— Я толком не спала, — призналась она.

— А чего так? — игриво поинтересовалась Татьяна.

— В больнице была.

Не в силах держать боль в себе, и все же неохотно от смущения, Наташа рассказала о случившемся. Рассказала, как долго ждала скорую, из-за того, что машина плутала в их жадном на фонари районе. Про медиков, которые не могут определить болезнь. Про сестру, которой становится все хуже. А еще про вторую работу, где ей по увольнению заплатили гроши.

— Не знаю, что делать, — вздохнула она. — Ипотеку платить надо, а на одну зарплату не протянуть. А в больнице говорят, что сестре сиделка нужна. Медсестер не хватает. Где деньги брать, вообще непонятно. Хоть почку продавай.

— Ну это ты загнула, — задумчиво проговорила Таня. — Почку!.. Не, мать, почку продавать не надо. Зато можно продать кое-что другое…

— Что же?

Вместо ответа Татьяна почему-то стушевалась, и быстро перевела разговор на другую тему. Однако Наташа уже зацепилась за призрачную возможность подработать. Что же можно продать такое? У нее и имущества только старый телефон да кроссовки. Есть еще телевизор, но за него много не дадут. Можно продать волосы. Светлая русая коса до середины спины на сколько вытянет?

У самого входа в салон, Наташа придержала Татьяну за локоть, и когда та оглянулась, доверительно заглянула в глаза.

— Тань, ты говорила, что можно что-то продать… Расскажи?

— Ой, не бери в голову, — отмахнулась коллега. — Я так, языком треплю. Пойдем лучше работать.

Делать было нечего. Право же, не пытать коллегу за пустой треп? Тем более, что рабочий день должен был вот-вот начаться. Переодеваясь в подсобке, Наталья украдкой молилась за здоровье сестры и щедрость клиентов. Чаевые ей сейчас очень пригодились бы.

Эх, мечты. Щедрые клиенты только там и могли существовать. Даже посетители больше предпочитали стричься у привычных им мастеров. Наташе же доставались либо «залетные», либо «пенсионеры». Она даже успела отчаяться — словно весь мир был против нее.

Когда же рабочая смена подходила к концу, в салон вошел Он, сладкая фантазия всех парикмахеров их маленького ада. Роман снял пальто, обвел глазами зал и как обычно сел на свободное кресло. Одна из девушек, уже хотела было оставить свою клиентку на пару минут, но Наташа решила, что упускать такой шанс будет верхом глупости. Не обращая внимания на предупреждающие жесты и отчаянно машущую головой Татьяну, Наталья подошла к мужчине и предложила пересесть к ней. Да-да, так нельзя делать. Не этично и все такое. Только Таше было плевать на этику и негласные правила. Ей не крестить детей с коллегами. А ее бедственное положение оправдывало и неосторожность, и небывалую жадность.

— Хорошо, — согласился Роман. — Виски и затылок подровняйте.

Наташа улыбалась, нахваливала его прическу и структуру волос, за что была вознаграждена не только чаевыми. Мужчина улыбнулся ей в ответ, что девушка расценила, как маленькую победу. Однако радость была совсем недолгой. Едва за ним закрылась дверь, возле Наташи буквально из-под земли выросла Тамара Львовна.

— За мной иди, — процедила она сквозь зубы.

Женщине хватило мудрости не унижать Ташу при коллегах. Зато за закрытыми дверями кабинета начальница в выражениях совершенно не стеснялась.