Плевать. Ефрем — это та вершина, которую я должна покорить, застолбить и поставить табличку с яркой надписью: «Не влезай! Убью!»

Моя ещё не покорившаяся вершина наконец внимательно рассмотрела моё резюме. А я ощупывала взглядом этот мыс надежды на обеспеченное будущее и головокружительную карьеру.

— И что тебя из «Бум-Вояжа» гонит после пяти лет? Шеф пристаёт? — окинул меня скептическим взглядом.

А вот это было обидно! Я на внешность не жалуюсь!

— С дуба рухнул?! — спросила почти грубо скорее в ответ на свои ощущения. — С чего ему ко мне приставать? — поинтересовалась.

— Ну-у, — облизал меня взглядом с ног до головы, — ты девчонка породистая… — хм, вот спасибо… — тебе бы в кино сниматься или моделькой быть, а пошла иностранные учить. Расширила базу?

— Немного китайский и взялась за непальский, — кивнула и села на стул для посетителей, закинула ногу на ногу.

Вот это уже деловой разговор, ближе к теме.

Про китайский, кстати, почти не соврала — немного учила и кое-как могла ломать на нём язык. А вот про непальский ляпнула, конечно… Я ж его учить не собиралась — увольняюсь же.

— А-а-а непальский зачем? — как-то оживился потенциальный босс.

— Да томагавк меня с собой на прогон нового маршрута берёт, вот и оплатил разговорный курс.

— Томагавк?..

— Так между собой босса называем.

— Владлена Леонидовича Зольцева? — уточнил зачем-то. Он и так знает своего главного и ближайшего, если говорить о географии, конкурента.

— Да. А вы что, не знакомы?

Недавно только был форум в Русском географическом обществе, там все уважающие себя владельцы туристического бизнеса были, явно шефы познакомились.

— Ну как же не знакомы? Еще как знакомы… — протянул Ефрем, задумчиво меня разглядывая несколько длинных секунд.

Я поёрзала — стало как-то неуютно.

Наконец, сокурсник убрал в стол моё резюме и мгновенно преобразился:

— А не загулять ли нам в кабачке по старой памяти, а, Лолитка?! — широко улыбнулся, будто победил в забеге и взял приз на миллион долларов.

Хотя нет, это для него — «золотого мальчика — не те суммы, чтобы жилы рвать.

— Ты ж знаешь, я за любой кипиш, кроме диеты, — осторожно согласилась.

— А ты не изменилась! Я ещё на встрече выпускников на тебя засматривался.

Я чуть челюсть не уронила. Вот врет! В тот пьяный вечер он не выпускал из рук Вишню — так мы называли веселую Таню, маленькую худенькую девушку с параллельного потока. Вишню напоминали её тёмные большие глаза с особо чёткой линией низко посаженных бровей, переходящей в линию носа, и от природы сочно-вишневого цвета губы. Чтобы Ефрем засматривался на меня — не было такого.

Снова стало как-то странно дискомфортно, будто вотпрямщас меня втягивают в какую-то сомнительную интригу.

— Да?.. — сделала вид, что поверила, но удивление скрыть точно не смогла. Хотелось сказать не то, но мыс надежды надо покорять, а не спорить с ним. — Ты тоже не изменился.

— Тогда по бабам? Тьфу… В трактир «У Пахома»?

— Лет восемь там не была! — вот тут я натурально удивилась. — Не думала, что он ещё работает!

— Там часто наших можно встретить. Заветное местечко. Да и Пахом уже как к родным к постоянным. Ну что, идём?

Что, сейчас? Ладно, но не в опостылевшей же униформе!

— Давай ко мне сначала заедем, я переоденусь.

— Зачем? Шикарно выглядишь!

Мда… Подкат не засчитан.

— А буду ещё шикарнее, — улыбнулась, очаровывая.

— Тогда чеши домой нафуфыривайся, буду ждать тебя в кабаке.

Маски сорваны — распишитесь, называется.

Я развернулась на стуле. Юбка длиной на ладонь выше колена поднялась и открывала ноги до середины бедра. Пару пуговиц рубашки я незаметно расстегнула, ещё когда шла сюда — на улице стояла духота. А теперь, когда чуть наклонилась, чтобы встать, края блузы разошлись и приоткрыли вид на верх груди.