Сворачиваю в сквер недалеко от остановки, парочка плетется за мной. Замираю у скамейки, поворачиваюсь к ним.

— Поль, ты все неправильно поняла, — начинает Влад.

Еще бы! Лучшая защита — нападение. Плавали, знаем…

— Вот как, неправильно, значит? — с трудом выдавливаю слова. — У меня глюки и это была не измена, а мне привиделось?

— Поля! — стонет Ритка. — Зачем ты так!

— Ты о чем? — любимый теряется.

— Ладно Ритка! Она говорила, что была не в курсе нашего с тобой фиктивного расставания, но ты-то знал.

— В смысле, не в курсе? — Влад сверлит взглядом подружку.

О боже! Хочет переложить вину на Ритку? Как низко! Неужели я по этому человеку сходила с ума?

— Н-нет. Владик, ты же убедил меня, что вы расстались, — оправдывается подружка. — Я сопротивлялась.

— Сколько? — резко разворачиваюсь к ней.

— Что сколько? — не понимает Ритка.

— Как долго сопротивлялась? День, два? Или пару часиков?

С моих губ капает яд, не могу удержаться.

— Поля, зачем ты так?

— А как я должна?

Смотрю на Козловского и не понимаю его. Я кем он хочет быть: со мной, с Риткой или с обеими? И вообще зачем ему такой головняк перед выпуском? Адреналина не хватает? В любовь уже абсолютно не верю. У таких, как он, ее просто нет, одни красивые слова.

— Ты жестокая!

Ритка уже не скрывает слез. Она потрясена, расстроена и ничего не понимает.

— Я? — не отвожу взгляда от зеленых глаз любимого и стискиваю кулаки. — На два фронта работаешь, дорогой? Правильно тебя Макаров козлом назвал. Получается, он знал?

И все становится на свои места. Вот будто кто-то фонариком посветил в голове. И яростная стычка Сашки и Влада, и звонок Пифы моей маме, и слова Макарова, что я должна лучше выбирать друзей. Озарение настолько мощное, что делаю шаг назад, будто разговариваю сейчас с чудовищами, и они на меня нападут.

Влад идет на меня. Красивое и мужественное лицо с квадратным подбородком перекашивается.

— Это уже оскорбление, — холодно говорит он. — Полина, давай обсудим все спокойно.

— Спокойно? Угу, угу! — смотрю на него. — А спокойно, это как?

— Ну, без этих воплей, истерик и неоправданных обвинений.

— Ну, давай попробуем, — и, хотя в груди клокочет ярость, готова выслушать его.

— На каком основании ты решила, что я тебе изменяю?

— Что? — теряюсь от такой наглости. — Я своими глазами видела.

— И что ты видела?

Влад у нас — специалист по идеологическим дебатам, хорошо может вести дискуссии и получает несказанное удовольствие, когда доводами опрокидывает оппонента на лопатки.

Вот только я не оппонент.

— Чего ты добиваешься? — еле сдерживаюсь, чтобы не завизжать от бессилия. — Я видела, как ты обнимал Ритку в душевой! Этого мало?

— Конечно. Она могла подвернуть ногу, а я оказывать помощь.

— Владик! — Ритка круглыми глазами смотрит на него.

Она явно в шоке. Этот мерзавец сейчас беззастенчиво отказывается и от нее.

— В темноте? — хмыкаю. — В мужской раздевалке? Класс! — и опять обращаюсь к Ритке: — И что ты там делала, подружка?

Ритка хлопает ресницами, ловит взгляд Влада, но тот упрямо смотрит в сторону.

— Я? — вскидывается она и тут же находится без помощи бойфренда: — А почему там была ты? Следила за нами?

— Э-э-э, — зависаю на миг.

— Вот именно! — подхватывает Влад. — Рита могла быть там по любому поводу, так же, как и ты!

— Но ты же знаешь, что я искала телефон Макарова, чтобы удалить фотки.

Теперь теряюсь я. Ни на секунду не поверила в благородный поступок любимого, но и аргументы закончились.

— Я тебе сказал, что сам решу этот вопрос.

— А теперь представь, что это ты меня застукал в мужском душе, например, с Макаровым. Что бы ты подумал?