Знаю, что это плохо, и так нельзя поступать, но это, наверное, было состояние аффекта – человек, которого я люблю так давно, пишет что-то моей лучшей подруге. Разворачивая листок, я до последнего надеялась, что там какая-то шуточная дружеская переписка (хотя и она меня бы не очень порадовала), но надежды рухнули с первой же строчки.

Прости, что пишу тебе это, но я не могу больше скрывать. Наверное, я трус, что не могу сказать тебе это в лицо, но ты для меня больше, чем друг. В тот день, когда я спас тебя, я понял, что ты значишь для меня очень много. Я так испугался за тебя и с тех пор каждый раз волнуюсь, что с тобой может что-то случиться, когда меня нет рядом.
В июле у меня призыв. Я ухожу служить на два года. Если ты согласишься ждать меня, я буду самым счастливым на свете. А как только вернусь, мы с тобой не расстанемся, обещаю.
Если же мои чувства не взаимны, то разреши мне остаться твоим другом. Забудь это письмо, порви и выброси в мусор. Но не бросай меня. Позволь просто быть рядом.
Я люблю тебя.
Твой Синица.

Я дочитала и села на диван. Рука с письмом обессиленно упала на колени. Слезы потекли сами собой.

Он любит Аньку…

Я еще несколько минут сидела и смотрела в одну точку, как вдруг услышала хлопок входной двери и быстрые шаги мамы. Я подскочила на ноги и поспешила умыться, чтобы она не заметила моих слез. Когда я привела себя в порядок, то вспомнила о письме. Бросилась в зал, где в последний раз сидела с ним на диване, но его нигде не было.

Что мне теперь делать? Ведь это не моё письмо. Синица писал его моей подруге, а она его не прочитает...

Была дурная мысль самой написать его по памяти, чтобы Анька хоть так смогла всё узнать, но поняла, что если она решит когда-нибудь показать его Синице, то меня раскроют. И что же делать?

Я думала весь вечер и ночь, но так ничего и не придумала. Решила, что если Лёшка действительно любит, то напишет еще одно или признается, глядя в глаза. Поэтому так до сих пор никому и не сказала, что видела это письмо. С Синицей старалась общаться как обычно. В их с Анькой отношениях тоже ничего не поменялось. Наверное, Анька решила остаться друзьями.

После школы подруга с Синицей не виделись. Её мама умерла, и ей незачем было часто приезжать в Одинцово. Да и тяжело ей было тут находиться. Синица же, отслужив в армии, как и планировал, вернулся в деревню и ухаживал за матерью. Год назад она тоже умерла.

Все четыре года мы поддерживали с ним связь – виделись раз в месяц в Одинцово, куда я приезжала к родителям, иногда переписывались в соцсетях. Когда у нас с Анькой заходил разговор о Синице, видела грусть в её глазах. Может, она жалела, что отказала ему? Я боялась спросить прямо. Эта тема оставалась болезненной для меня.

И вот теперь Лёшка меня поцеловал. А ведь любит совсем другую. Я не хочу быть заменой. Не хочу как в той пословице «на безрыбье и рак - рыба».

Если бы я писала то письмо Синице, то написала бы так же. Лучше остаться друзьями, лучше быть рядом, пусть и не вместе.

9. 9. Виновата - исправляй!

- Лёш, прости меня. Я случайно прочитала то письмо, которое ты написал Ане перед своим выпускным.

Синица смотрит на меня, не моргая, совершенно пустым взглядом. Конечно, он помнит его. Не может не помнить.

- Лёш, я все эти годы корила себя, что оно так и не дошло до адресата… - поведение друга начинает меня пугать. Ни капли веселости, только пронзительный взгляд в самую душу. Словно пытается найти в ней хоть каплю совести. И я изо всех сил пытаюсь доказать, что не зря. Я сожалею. Правда.