- Уральцева торопится не умереть от голода. Кушать хочу, - вздохнула, вспомнив, что дома меня ждало сало с толстым слоем чеснока, от которого токсикозилась Настя и млела я. Из сумки с игрушками выбрала маленького плюшевого тигра и снова обратилась к малышу, который уже потерял интерес к черепашке и уронил ее куда-то под автокресло. – А это кто? Это тигрррр. Съесть тебя, съест! - прорычала и уткнула плюшевого зверя в сгиб маленькой шеи, заставив карапуза взвизгнуть и заливисто засмеяться.

С трудом подавила в себе умиление, заметив с какой теплотой улыбался сыну Мирон Александрович.

- Можем куда-нибудь заехать перекусить. Неизвестно, сколько еще в этой пробке простоим.

- Ну, уж нет! – хохотнула я, не сдержавшись. – Вы наверняка найдете в том заведении десертную ложку и измажете мне пол лица. А мой рот, знаете ли, не дыра в стене, его замазывать не надо.

- Но заклеить не мешало бы, - нашелся с ответом Мирон Александрович и снова отвернулся к лобовому стеклу, устало откинувшись на подголовник. Ладонь с рычага переключения скоростей перекочевала на затылок и шею с силой их растирая. – Ну так что насчет перекусить? Можно взять что-нибудь навынос.

- Я до дома дотерплю, - повернулась к мальчишке, изо рта которого хотела было вытащить опасного хищника – тигра, но малыш поймал меня за палец и тоже потянул его к себе в рот. – Ну-ну, Тим. Это кака. Фу! Не нужно ее в рот тащить.

- Где кака? – резко повернулся к нам паникующий папаша, рыскающий взглядом по сыну и вокруг него. – Я вчера машину мыл. Откуда здесь кака?

- Вы сами ее захотели подвезти. Не нужно так пугаться, - передразнила я его легкую панику и тут же получила в ответ взгляд полный осуждения и усталости, похоже, от меня.

- Как там твоя подруга? – спросил Мирон Александрович через некоторое время, когда поток машин, наконец, сдвинулся.

- Спросите у своего племянника.

В ответ тишина. Ясно, совет пришелся не по вкусу.

- Где научилась так обращаться с детьми?

- Как так? Отвратительно плохо?

- Нормально, Уральцева. На вопросы тоже отвечай нормально.

- Мы уже вернулись на работу, чтобы я начала пресмыкаться?

- Для того, чтобы вести беседу необязательно пресмыкаться, Уральцева. И не дерзи. И давай не будем никого обманывать – ты и на работе не пресмыкаешься.

Молча закатила глаза. Сеанс нравоучений я и от мамы могу потерпеть. Вместо продолжения разговора с боссом, предпочла увлечься его сыном, который, к счастью, был моим фанатом и не ворчал по поводу и без.

- Так откуда опыт с детьми? – не отстал Дядя-демон.

- У меня есть два младших брата десяти и одиннадцати лет, и еще у меня есть старшая сестра, которая полгода назад стала мамой близнецов. Летом я ей помогала не сойти с ума от счастья.

- Ясно, - равнодушно заключил Мирон Александрович.

Зачем, вообще, спрашивал, если ответ интересен не был?

Автомобиль плавно повернул к двору дома, в котором мы с Настей гордо и независимо снимали одну квартиру на двоих.

- Спасибо, что подвезли, - поблагодарила я, выходя из машины. Следом вышел и Дядя-демон. – Пока, красавчик, - сказала я, поставив мужчину в ступор. – Это я вашему сыну. Не вам, Мирон Александрович.

- Ну, естественно, - фыркнул он недовольно.

9. Глава 9

- Стёпа-Стёпа, - осуждающе посмотрела на друга, который клеил посетительницу, подливая ей кофеек «за счёт заведения».

Барышня поплыла-потекла и окрыленная вниманием парня с пирсингом в брови и татушкой на шее, выпорхнула из кафе навстречу новому светлому дню.

Тошнотворная картинка. Приторность, ваниль и глупый, явно фальшивый смех, который барышня из себя так и давила на каждую глупость, сказанную Стёпой.