— В любом случае, я должен сообщить Драконам! — продолжал настаивать Эльф.

— И этого не делай, — попросила Фаина, — сейчас иди к брату. Солнце скоро поднимется, — фея едва заметно улыбнулась, — как же оно будет продолжать свой путь по небосклону, если ты его не встретишь и не поприветствуешь?

— Но… — Богомол запнулся, не в силах закончить вопрос.

— Не сейчас, — успокоила Фея, — не сегодня.

* * *

Прошло три дня.

Богомол больше не отходил от постели возлюбленной.

Казалось, что с каждым днём Фея становится все тоньше, все прозрачнее.

Еще дважды Эльф попробовал настоять на том, что нужно позвать иномирцев. Хотя бы для того, чтобы Фаина могла с ними попрощаться.

— Я попрощаюсь, — ответила Фея, — со всеми вместе. А сейчас просто будь рядом. Только ты. Никого другого мне не нужно.

И Эльф остался у постели умирающей Феи, пообещав ей, что никому ни о чем не скажет.

Он сдержал обещание. Никто в замке так и не узнал о том, что происходит в апартаментах Богомола и Фаины. Каждый иномирец был занят своими делами, погружен в свои проблемы и их решение, а потому отсутствие пары было замечено только спустя три дня. И столь долгий срок поверг в недоумение и беспокойство.

Максимилиан решил проведать Фаину и Богомола. Узнать, почему они решили стать затворниками. После беседы с Титом, Дракон отправился в апартаменты пары.

Поднимаясь по лестнице в левое крыло замка, Макс столкнулся с Ольгой. Дракон понял, что его возлюбленную так же обеспокоило столь длительное отсутствие Богомола и Фаины.

* * *

Беседа Дракона и Фаины в точности повторила то, о чем сказала Фея возлюбленному.

Ольга, едва сдерживая слёзы, смотрела на истончившуюся Фею, от которой словно осталась одна тень.

Драконы не знали, как себя вести в этой ситуации. Конечно, они знали о том, что все иномирцы смертны, каким бы долгим не был их век. Конечно, они были свидетелями и гибели драконов и смертей других иномирцев. Но никогда не думали, что придётся так быстро, так неожиданно столкнуться с уходом того, кто дорог, кто любим, кто давно стал чем-то большим, чем просто друг.

Максимилиан резко обернулся и шагнул к двери, услышав стук.

— Это Аврора, Джингл и Фрэйя, — прошептала Фаина, — впусти их. Не нужно заставлять девушек нервничать.

Дракон закусил губу. Даже умирая, Фея заботилась о других, больше чем о себе.

— Вы можете войти, — Макс распахнул дверь, — только, прошу вас — никаких вопросов! Никаких слёз!

Вопросы отпали сами собой, как только девушки увидели Фею. Справиться с комком, подкатившим к горлу, со слезами, навернувшимися на глаза, было значительно труднее.

Девушки стояли у постели Фаины, пытались улыбаться ей, хотя понимали, какими жалкими выглядят эти потуги на улыбку.

— Дракон! Окрой окно! — Фея села в постели. Её голос звучал как когда-то, словно в комнате слышался звон серебряного колокольчика.

Максимилиан тотчас выполнил просьбу.

Расправив ставшие вновь радужно-перламутровыми крылья, Фея взмыла ввысь. Коснувшись напоследок губами макушки Эльфа, она выпорхнула в окно.

Над замком Дракона высоко в небе парила огромная бабочка.

Иномирцы, задрав головы, любовались этим необычным зрелищем, еще не понимая, что это Фаина, крохотная Фея, прощается с ними.

Фея в последний раз взмахнула крыльями и растворилась в воздухе, осыпав на прощание и иномирцев, и жителей Мира без Магии, волшебной фейской пыльцой, приносящей удачу всем, на кого попадёт хоть крохотная частичка.

7. Глава седьмая

Прошла неделя с того дня, как Фея покинула тех, кого любила. Тех, кто был любим ею.

Все так же выходил на ступени замка встречать восход Солнца Богомол.