Как зелены леса и глубоки озёра.

О том, как она тоскует по этому Миру, который покинула, желая встретить свою любовь.

О том, что она не теряет надежды однажды вернуться.

Вернуться вместе со своим избранником.

С тем, кого она обязательно найдёт.

С тем, кому предначертано стать её истинной парой.

Люди, снующие до этого по площади, остановились, заслушавшись песней. Никто не понимал слов. Да и откуда было знать жителям Мира без Магии язык эльфов? Но это было не нужно. Потому как у каждого из них была своя печаль. Своя тоска по тому, кто сражался на войне. И своя надежда. Надежда, на то, что тот, кто любим, обязательно вернётся живым!

Окруживших Анфису и Джингл людей, растолкала молодая женщина. Она присела на корточки рядом с ведьмой:

— Ты все верно сказала! Мой муж жив! Он ранен и сейчас находится в госпитале на побережье! Но скоро будет дома! — женщина протянула Анфисе какую-то купюру, — возьми. Это все что у меня есть. Купи своей девочке тёплую одежду, скоро станет совсем холодно, а на ней только тонкое платьице, да и то в дырках.

Гарри ловко выхватил купюру из руки недоумённо рассматривающей её ведьмы:

— Ого! Целый фунт! — и спрятал в своём кармане.

Анфиса только пожала плечами. Женщину, столь щедро заплатившую ей за добрые вести о муже, оттеснили. Перед ведьмой уже стояла дама постарше, державшая за руку юную девушку лет шестнадцати.

— У меня нет денег, чтобы заплатить тебе, ведьма, — тонкое лицо женщины скривилось, словно она презирала саму себя за то, что вынуждена признаться в нищете. Но дама быстро взяла себя в руки:

— Скажи мне, ведьма, где мой муж? Где отец моей дочери? Жив ли он?

Анфиса протянула руки ладонями вверх:

— Покажи мне, — ведьма сразу поняла, что все эти картинки и камешки всего-лишь антураж. Что для того, чтобы увидеть, узнать хоть что-то о том, кто пришел к ней за предсказанием, нужен тактильный контакт.

Дама положила ладони на протянутые руки Анфисы, и ведьма крепко сжала их, зажмурив глаза.

Анфиса увидела эту даму и её дочь, одетых во все чёрное. Женщины замерли у простого гроба, сколоченного из неоструганых досок. Ни одна не плакала, но в их глазах словно замерла вся боль и отчаяние этого Мира.

Ведьма разжала руки, открыла глаза, посмотрела в лицо женщины:

— Мне нечем тебя порадовать. Твой муж погиб и скоро ты предашь земле его тело.

Женщина вскочила, словно её ужалила оса:

— Ты лжешь, проклятая ведьма! Ты все выдумала, чтобы причинить мне боль!

— Зачем мне это? — пожала плечами Анфиса, — я могла бы солгать и сказать, что твой муж жив. Но зачем? Ведь ты пришла ко мне за правдой?

— Не только, — Анфиса оглянулась и заметила стоявшего невдалеке мужчину, — они идут к тебе, ведьма, за надеждой, — произнёс незнакомец.

— Каждый должен уметь смотреть в лицо опасности и горю, — Анфиса не сводила глаз с незнакомца, — каждый должен принимать все, ниспосланное Творцом! Потому что ничего ни в одном из Миров не совершается просто так. У всего есть причина. И есть закономерный конец.

Женщина, которой Анфиса предсказала скорое вдовство, немного успокоилась и протянула ведьме пакет:

— Возьми.

— Ничего не нужно, — покачала головой Анфиса.

— Это для твоей девочки. Подают вам неплохо, а ты не удосужилась до сих пор купить её хоть какую-то одежонку, — женщина бросила пакет у ног все так же сидящей на булыжнике Анфисы и, развернувшись, зашагала прочь, не выпуская руки своей дочери.

— Вот здорово! — радовался Гарри, — и одежда для Воробьиного Зёрнышка есть, и денег тратить не нужно! — мальчишка подмигнул Анфисе, — давай, разворачивай! Посмотрим, что принесла тебе леди! Судя по тому, как она и её дочка одеты, должно быть что-то хорошее.