Чаще всего жуткие чудища следовали за стариками или за теми, кто выглядел болезненно. Хотя иногда встречались бодрые, молодые или совсем дети, за которыми шли дряхлые и страшные существа. Незримые для всех, за исключением меня.

Когда-то я думал, что они и есть причина скорой гибели. Но потом догадался: это и есть смерть в разных обличиях! Личная смерть каждого, чье время подходит к концу.

Страшно было встречать юных, к которым прицепилась смерть. Старики уходили тихо – угасали в своих домах или в больничных кроватях. А молодые гибли от несчастных случаев или от рук убийц. Я не мог видеть радостные лица молодых девушек и ребят, когда за их спинами плетутся жуткие люди. Ходят, смеются, не зная, что скоро окажутся в гробу.

Из-за своего дара я вырос угрюмым и замкнутым, слыл чудаком среди своих сверстников и не имел друзей. Да я и сам неохотно привязывался к людям. Но был у меня приятель – Костя Федоров. Однажды он пришел в школу, а рядом с ним по коридору плелся бледный долговязый мужчина в черном пиджаке.

Мы тогда учились в одиннадцатом классе, и я подумал, что другу уже нет смысла готовиться к выпускным экзаменам, ведь ему не суждено окончить школу. Я пытался предупредить его, выдумывал всякое. Говорил, что видел дурной сон, где он умер. Убеждал, будто ему грозит какая-то опасность. А Костя вдруг перестал со мной общаться. Только здоровался, да и то сквозь зубы.

И я просто считал дни. Хотел знать точно, как скоро случится неизбежное. Мой приятель умер на сороковой день. Случайно отравился угарным газом в гараже своего отца.

Теперь мне стали известны правила: личная смерть приходит за кем-то за сорок дней до его кончины и потом еще сорок находится рядом с телом. Поверья оказались не беспочвенны.

Впервые появившись, смерть выглядит как обычный человек. Мужчина или женщина неясного возраста. Им присуща бледность. Все они одеты в черные тона и держат руки скрещенными на груди. Сначала в лицах людей нет ничего отталкивающего, но с каждым днем их внешность портится. Черты искажаются, кости выворачиваются. Эти существа сохнут или, наоборот, увеличиваются в размерах. Их вид становится до отвращения невыносимым. Жуткие метаморфозы продолжаются до последнего дня, пока смерть остается на земле.

Я уже по облику без труда определял, сколько человеку осталось дней.

В соседнем подъезде жил один парень – Игорь Семенишин. Мы с ним были знакомы с детства, но никогда толком не общались.

Однажды я встретил его у продуктового магазина. Рядом с ним шло чудовище в темном кружевном платье. Ростом как ребенок. Ленты болтались в седых волосах. Беззубый черный рот был широко открыт, а глаза выкатились наружу.

Мне нравился Игорь. Этот парень был добрым, всегда улыбался и со всеми здоровался. Он не смотрел на меня, как на дурака, а потому мне захотелось предупредить его.

– Тебе грозит опасность! – сказал я вместо «привет».

– Какая опасность? – озадаченно спросил Игорь.

Я сказал прямо:

– Смерть. Очень скоро. Уже на этой неделе!

Парень так и побледнел:

– Ты экстрасенс?

Мне никогда не нравилось это слово. Так себя называют пройдохи и шарлатаны…

– Я вижу смерть. Она стоит рядом с тобой. Пожалуйста, береги себя.

Мой взволнованный тон убедил Игоря, что я говорю правду. И он сказал:

– У меня поездка послезавтра. Если останусь дома, то все обойдется?

Я ответил честно:

– Не знаю. Надеюсь, что да.

Но я оказался неправ. Четыре дня спустя Игорю вызвали скорую. Он умер в больнице из-за проблем с сердцем.

«Может и не стоило ему говорить. Парень прожил свои последние дни в страхе, который, возможно, и стал причиной смерти», – так я отговаривал себя попробовать снова. Но однажды начав, уже не мог остановиться.