– А ты, Афанасий, я гляжу, сопли подтирать так и не научился. Нешто и со своими детьми такой же?

– Нет. За них я переживаю, а потому и спуску не даю.

– И это правильно.

– Ваша светлость…

– Не нужно соболезнований по поводу моего убиенного внука, Афанасий. Этим ты его не вернёшь и мою ношу не облегчишь, а о том, что ты предан и переживаешь за меня, я и так знаю.

– Чем я могу быть полезен, ваша светлость?

– Есть один студентик, он из сильных одарённых, и я хотел бы, чтобы его не стало. Неплохо бы обставить так, чтобы это не смогли связать со мной.

– Это он…

– Нет. Кто убил Михаила, я пока не выяснил. Но не он, это точно. Полагал я, что это Игорь Зарецкий, чтобы расстроить свадьбу, но он мог и так это устроить, ещё и опозорить Мишу, кинув тень и на наш род. Уж и не знаю, с чего внук взъелся на этого мальчишку, и теперь не узнаю, потому как и Тимофея, служившего ему, порешили.

– Кто этот студент?

– Так тот самый, коего хотел убить Миша, некто Ртищев. Он, вишь ли, сильный одарённый, и Зарецкие решили выдать за него Ольгу. Я потерял внука, а они приобретут сильного одарённого. Как по мне, то это несправедливо. Да и внучок отчего-то ведь хотел его упокоить.

– Я всё исполню, – не вдаваясь в вопросы справедливости, пообещал личный убийца патриарха рода.

Всё же долго тут исполняют нестандартные заказы. И не смотри, что дерут втридорога, на скорость выполнения это ничуть не влияет. Впрочем, я не в претензии. Ломову ведь не просто нужно изготовить ствол в три линии, для этого необходимо ещё и сверло соответствующее сделать, и дорн смастерить. А у него с появлением нарезных стволов работы прибавилось, и заказы сыплются, которые он не поспевает исполнить. Очередь на полгода вперёд расписана.

Нет, дело вовсе не в том, что пневматические винтовки явили собой супероружие. Точность возросла кратно, это факт, но главная причина бума заключалась в том, что любители пневматики не желали уступать кому бы то ни было. Это как же такое стерпеть можно, что у твоего соседа есть нарезной ствол, а у тебя нет. Вот и меряются достоинством.

Так что спасибо Савелию Павловичу, что вовсе не задвинул меня на дальнюю перспективу, а управился с заказом всего-то за неполный месяц.

– В толк не возьму, к чему вам такой малый калибр, – пожал плечами владелец оружейного завода.

– Считайте, что у меня блажь такая, Савелий Павлович, – ответил я Ломову, проверяя качество выделки ствола.

Работа ладная, ствол, судя по отсутствию затенений, ровный. Впрочем, качество на заводе отменное, не смотри, что технологию едва освоили. Чего не отнять, того не отнять. Халтуру гнать оружейник не станет. За дурное качество никто ту цену, что он ломит, давать не станет. А там и иноземцы в затылок дышат.

– С вами, Никита Григорьевич, повнимательней надо. Оно вроде и блажь, а на выходе у меня заказы чуть не втрое подскочили и продолжают расти. Хоть бери и расширяй производство. Знать бы, сколько такой спрос продержится, глядишь, и расширился бы.

– Так вы свои винтовки начните за границей продавать, тогда расширяться однозначно понадобится.

– А вы думаете, я только у нас торгую? Но и там всё конечное.

– Ну, тогда не знаю. Хорошая работа, – подбросил я заготовку ствола.

– Так и не скажете, для чего он вам? Ведь вы ко мне только ради этих стволов и пришли. И про нарезы поведали, да ещё и подсказали, как их делать сподручней. А всё только потому, что у самого их выделать не получится.

– Да нет никакого секрета. Просто хочу сделать винтовку под огненный бой, – пожал я плечами.