– Да, почитай, все и полегли. Нас горстка осталась.

– Вот и я про то говорю. Для чего, тогда, с нас налоги в три шкуры драли? Вот, народ и прячется. Тут, в неделю по три раза полиция шмоны делает, уклонистов, да дезертиров ищет. Да где им! В нашем муравейнике и космолёт спрятать можно так, что не найдёшь. Что уж про людей говорить? А ты своей формой да наградой только людей раздражать будешь. А там, и до беды недалеко.

Саня поднялся и пошёл на выход, шаркая подошвами, словно глубокий старик. Сил не было. Разница в гравитации на Ризе и на станции неожиданно почувствовалась очень сильно, и захотелось просто лечь и бездумно лежать. Казалось, что он попал не в родной город, о котором скучал там, на галактических базах, а в зазеркалье, где все понятия вывернуты и искажены немыслимым образом.

На пыльном тротуаре, среди чахлых полудохлых кустиков, обнаружилась сравнительно целая скамейка, и Сашка присел на неё, постаравшись, опять, собрать себя в кучу. По тротуару прогуливались полупьяные мужики. Женщина, с усталым лицом тащила в обеих руках достаточно тяжёлые сумки, периодически останавливаясь, чтобы передохнуть. Стайка чумазых малолетних оборвышей с гиканьем гнали куда-то перепуганную ободранную кошку, а, поодаль, у стены приткнулись несколько тёмных личностей, то и дело, поглядывая на Саньку. И над всем этим убожеством мужик в боевом скафандре протягивал руку с голограммы и произносил, как заведённый: «Пошли со мной, брат. Дадим жару этим гоблинам!»

Как бы то ни было, а жить надо, и, впереди, около девяноста часов привольной гражданской жизни. В первую очередь, нужно озаботиться ночлегом. Саня напряг память, пытаясь вспомнить ближайшие к этому месту гостиницы. То, что пришло на память, не годилось. В этом районе сплошные ночлежки с продавленными кроватями, хлипкими дверями и обдолбанными или пьяными постояльцами. Про антисанитарию и вспоминать не хочется. Совести человечества, да, ещё, и с достаточно приличным капиталом за душой, туда соваться стыдно. Остается центр. Там, конечно, подороже будет, но и поприличнее. И чисто, и цивильно. Решено. Эх, гулять, так гулять!

Флаер, вызванный по сети, быстро юркнул на парковку перед домом. Сашка влез в салон и задал маршрут к гостинице «Марселона», единственной, всплывшей в его памяти. Помнится, в прошлой жизни, ещё до армии, он всегда восхищался строгими обводами, полихромным стеклом и зимним садом на крыше. Тогда, ему казалось, что красивее гостиницы нет во всей галактике, и там могут жить только одни небожители.

Память, конечно, подвела. Сейчас, гостиница, уже, не казалась такой шикарной. Явно видны были заваленные углы, полихромное стекло местами пошло трещинами, а зимний сад на крыше оказался, просто, кучей растений в горшках, затейливо расставленных так, чтобы между ними можно было прогуливаться. Но, как бы то ни было, это, всё же, не те ночлежки, что в его родном районе.

Он вошёл в вестибюль и с удивлением уставился на живого человека, сидящего на ресепшене. Действительно, когда в гостинице тебя встречает не бот, а человек, это, как-то, непривычно. Даже, отели высочайшего класса не позволяют себе тратиться на зарплату там, где людей с успехом заменяют роботы. А тут…

– Добрый день, молодой человек, – немного картаво поприветствовал его портье. – Могу я узнать, что привело такую героическую личность в наши скромные пенаты?

Ага. Пурпурную подвеску заметил. Ну, ничего, пускай глазеет. Может, и скидка будет.

– Хочу у вас остановиться.

– Для нас будет огромная честь предоставить вам апартаменты. А, если, молодой человек соблаговолит сголографироваться в нашем фойе и разрешит повесить на стену его портрет, мы не включим в счёт использование полотенец за всё время проживания.