Я уже представила, как сижу в её маленьком кабинете с белоснежными стенами, мебелью и даже цветами. И рассказываю про то, что закрыла свой гештальт ещё десять лет назад, а сейчас плыву по размеренному течению сытой жизни, полной гедонизма и безразличия к окружающим. Анастасия хлопает глазами и всматривается в меня сквозь линзы дорогой оправы. Потом поправляет молочный пиджак, кажущийся на фоне кабинета серо-жёлтым. Что-то пишет в тетради, помеченной моим именем. Всегда отмечала этот необычный подход. Наверняка, такие тетради скрывают много жизненных перипетий, комплексов и переживаний.

– Вы так и не решились рассказать о своём гештальте, своей цели, – монотонно произнесла Анастасия. Не думаю, что ей было это интересно, но за десять тысяч в час она бы стерпела любую историю, которая возникла бы у меня в голове. Я решилась рассказать.

– Когда мне исполнилось восемнадцать, я устроилась горничной в гостиницу. По первости было тяжело, но я привыкла и втянулась. За шесть лет мне удалось вырасти до управляющей. Может, вы помните, в начале нулевых «Гранд-Отель Петербургский» был одним из самых популярных и востребованных.

– Весьма быстрый рост! – Анастасия пыталась казаться соучастной, а я не закатывала глаза только из вежливости.

– Да нет, первые четыре года я оставалась горничной. Меня очень не любила прежняя управляющая. Но потом сменился почти весь штат, а также, владелец. И меня, наконец, заметили. Каждые полгода я росла по карьерной лестнице. И поверила в себя. Это было очень важно для маленькой неуверенной девочки из пригорода Петербурга. Но, как оказалось, за всё приходится платить. Банально, но правда.

– Что вы имеете в виду, Маргарита?

– Я просто приглянулась хозяину гостиницы, Аркадию Памфилову. И имела глупость ответить взаимностью.

– Вы влюбились?

– Как девчонка. Я помню до сих пор, как он привёз меня в Париж и сделал предложение у подножия Эйфелевой башни. До жути избитый приём романтичных манипуляторов.

– И вы согласились.

– Верно. И он захотел ребёнка.

– Дети – это прекрасно.

– Откуда мне знать? Мы трахались год, но я не беременела. Шёл второй, а Аркадий начал уставать от всего этого. И остыл. Когда зачатие всё-таки произошло.

– Но что случилось?

– Его равнодушие меня тихо убивало. Вместе с нашим будущим сыном. Всё закончилось, когда я увидела, как он трахал очередную управляющую. На своём дубовом столе. После этого случился выкидыш.

– Это ужасно, я соболезную, – добавила Анастасия. Её комментарии начинали раздражать.

– Я в тот же день подала на развод. Он обещал не оставить от меня и мокрого места, если хоть что-то отсужу. А мне ничего от него не было нужно. Это раздражало Аркадия ещё сильнее. Как и мой новый тогда ещё любовник.

– Вы рассказывали только про Виктора.

– Это он и есть, – усмехнулась я. – Бывший друг Аркаши. А что было потом? Я обследовалась у гинеколога, он сказал, что я больше не смогу родить. Так всё и закрутилось. Мне захотелось доказать этому подонку, что я чего-то стою и без него. Виктор помог с вложениями. Дело пошло, да так, что в один прекрасный день, я перекупила у администрации Петербурга часть здания, где располагался Гранд-Отель, который со дня на день должен был закрыться, а Аркаша признать себя банкротом. Сейчас я владею всем зданием. И сижу за тем самым столом из дуба, на котором Аркаша трахал эту суку.

– А с ним что случилось?

– Посадили за финансовые махинации и заказное убийство на двадцать лет. Не поделился с кем-то особо важным.

– Вернёмся к вашему гештальту.

– Я хотела отомстить и показать, что я сильнее. Что я представляю ценность.