Прислушалась к организму и согласно кивнула. Женщина снова улыбнулась, поднимаясь.

— Сейчас принесу бульончика.

Кто же она, эта женщина? По одежде я бы отнесла её к прислуге, но по тому, как она обращается ко мне... Да и забота её искренняя, беспокойство неподдельное. Снова боль прострелила висок. Новая картинка мелькнула перед глазами, и я сразу поняла, кто мне промывал разбитые коленки.

— Нянюшка, — прошептала я. Она тут же обернулась и обеспокоенно посмотрела на меня. — Можно мне ещё чаю с вареньем?

Няня согласно закивала головой.

— Я быстро, — пообещала она.

Хорошо, что у меня хоть какие-то воспоминания остались от Кати. Плохо, что их мало и всплывают они болезненно. Я откинула одеяло, потом ещё одно и попыталась сесть. Не сразу, но у меня это получилось. Оглядела тонкие и бледные запястья: надеюсь, что я — не подросток, а просто настолько худенькая. Осмотрела ладони: бледные, но не ухоженные. Трудовых мозолей не видно, но все же Кати явно не белоручка.

За окном провыл ветер, и я тут же поежилась. Теплая ночная рубашка с длинными рукавами не защищала от холода. Комната слишком большая, поэтому камин не спасал. Посмотрела в его сторону: а ведь дрова догорают уже. Надо новых подкинуть. Заметив немного дров сбоку от камина, я свесила ноги с кровати и поискала глазами обувь. Нашлось что-то похожее на домашние тапочки. Сунув в них ноги, я осторожно поднялась с кровати. Стоило выпрямиться, как комната начала вертеться перед глазами. Понятно. Торопиться не стоит. Я села обратно на кровать, чувствуя, как меня в пот бросило.

Со второй попытки получилось даже шаг сделать, и тут же пришлось цепляться за громоздкий стул, на котором до моего пробуждения сидела няня. Выдохнула, решаясь на ещё один шаг, и в этот момент дверь открылась.

— Да что ж ты делаешь, Кати?! — возмутилась няня. — Тебе же ещё лежать надо!

Она проворно прошмыгнула мимо меня и поставила поднос на тумбочку возле кровати. Подхватив под локоток, попыталась вернуть меня в кровать, но я уперлась, а точнее, опустилась на стул.

— Я лучше здесь поем, — решительно произнесла я и тут же поежилась от нового порыва ветра за окном. Какие же здесь сквозняки гуляют! — Я хотела подбросить дров в огонь. Холодно здесь.

Няня опустила глаза и метнулась к шкафу, вскоре вернулась с теплой шалью и помогла мне закутаться. И только потом подошла к камину и подбросила пару небольших бревнышек. Вряд ли это исправит ситуацию.

— У нас дрова практически закончились, — виновато призналась она, правильно истолковав мой взгляд. Я кивнула, и в этот момент желудок заурчал от голода. На самом деле есть за тумбочкой неудобно, но до стола я просто не дойду. Склонилась над подносом и зачерпнула ложкой пустой бульон. Глотнула: куриный. То, что нужно ослабленному организму.

— Что произошло за эти дни? — осторожно подбирая слова, спросила я.

— Ох, Кати... — протянула няня, и мне показалось, что она снова расплачется. Сердце отчего-то сжалось, будто в предчувствии беды. — Роланд с Алоисом решили добытчиками побыть. Сегодня пошли на речку рыбачить, да младший с мостков сорвался. Роланд успел выловить брата до того, как тот наглотался воды. Но... ты же знаешь, что младшенький с детства слабый. А вода в Орыче сейчас ледяная.

Роланд? Алоис? Виски прострелило уже знакомой болью. Племянники. Роланду лет тринадцать, Алоису — пять-шесть.

— Что с Алоисом? — голос отчего-то внезапно сел.

— Застудился сильно. Сейчас за ним Роланд с Тимом присматривают. У него жар, боюсь...

Я посмотрела на неё с непривычной для себя злостью. Не хочу слышать никаких страшных прогнозов! Няня послушно замолчала, а я быстро проглотила бульон, понимая, что мне нужны силы, чтобы добраться до детской комнаты.