Отец тем временем вытащил спрятанное между шкафами кресло, пододвинул его к моей кровати и сел, вытянув ноги. Райден всё-таки – его копия, только смотрят на меня по-разному... Те же светлые волосы, пронзительные темные глаза и загорелое лицо с резкими чертами и упрямым подбородком. Вообще всё мое семейство светловолосое и загорелое, одна я – теперь понятно, в кого – светлокожая и темноволосая. А до «встречи» с прадедом иногда думала, что я подкидыш и...

– Яссмилина, как ты думаешь, почему в древних родах был введен запрет на появление вора?

Не в бровь, а в глаз... Я отвлеклась от тоскливых размышлений и пожала плечами. Самой интересно знать.

– Ладно. Скажи мне тогда, дочь, зачем был создан, например, наш род.

Я подняла глаза к потолку и заученно ответила прабабушкиными словами:

– Родам поручено хранить знания и артефакты, некогда врученные магам Девятью неизвестными. Хранить, чтобы не допустить новой сумеречной войны, которая случилась из-за жадности магов и желания одной ветви сумерек узнать тайны остальных. Лишь представители родов имеют право пользоваться реликтовыми знаниями, и передавать их нужно из поколения в поколение, не допуская до охраняемых тайн чужаков.

– Запомни то, что сказала. И послушай меня очень внимательно. То, что я расскажу, касается твоего прадеда, – отец откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза, а я оживилась. – Некогда твой прапрапра – основатель нашего рода – стал одним из участников подписания мирного договора между магами сумерек, который положил конец последней затяжной войне. И поэтому ему было предложено возглавить Старший род Мглистых сумерек.

– Об этом я знаю... – пробурчала себе под нос.

– И всё бы ничего, если бы не его наследники, – продолжил он невозмутимо. – Дети прапрапра погибли во время войны, а единственные внуки – двое известных тебе, надеюсь, близнецов, мальчик и девочка – воспитывались с младенчества домовыми духами. И он не успел ни воспитанием их заняться, ни на путь наставить, ибо скончался вскоре после подписания договора при таинственных обстоятельствах. Да, не смотри так удивленно, твои прабабушка и прадедушка – оба Перекрестки. И – да! – это у вас семейное. И твоя бабушка, и твоя мать – тоже Перекрестки.

Точно семейное... И, видимо, семейная же, по женской линии – точно, запущенность перекрестковых способностей.

– И я подозреваю, прапрапра чистым магом мглистых сумерек никогда не был, – продолжал монотонно рассуждать мой собеседник. – А что случается со взрослым Перекрестком, ты уже знаешь. Он выбирает путь не по уму, а по душе. Эйрина стала артефактологом, Эйрин – вором. А запрет тогда гласил: вор не должен появиться в роду со стороны. Почему, Яссмилина?

– Всё дело в том, что мы храним? – спросила наобум.

Отец глянул на меня цепко:

– Не только в том, что храним, но и в том, как храним. А как мы храним, а, дочь?

– Ну, – я вспомнила прабабушкины рассказы, – в подземелье храним, в паутине ловушек и всего прочего...

– «Всем прочим» являются заклятья на крови, – недовольно вздохнув, сообщил он. – Только тот, в ком течет кровь основателя рода, может пройти лабиринтами подземелья. Только того пропустят охранители. И только тот избежит всех магических ловушек. А вошедший в род получает и браслет, заклятый на крови, и такой же доступ к реликвиям, как прямой наследник. Понимаешь, к чему веду?

Я судорожно сглотнула, невольно ощупав родовой браслет на правом предплечье. Я понимала. Обычному члену семьи нужно долго плутать лабиринтами подземелий и говорить охранителям ключевые слова. А вору достаточно лишь пустить по следу сокровищ цепляющую нить, и всё...