Капраз берёг патроны для особого случая, но в то же время помнил о своей главной обязанности – беречь людей. Поэтому все ждали, когда медведи уйдут сами. Иван понял, что слова Прометея, сказанные как будто в запальчивости, имели смысл. Глупая проблема с медведями на самом деле не имела решения теми методами, которые стали основой жизни посёлка. Хуже того, медведи, почувствовавшие безнаказанность, могли привести к гибели людей.

После того, как отбывание наказания на мыловарне закончилось, Прометей отправился с охотниками на материк, а Иван пошёл работать на рыбные фермы. По возрасту ему ещё не разрешалось заниматься опасным промыслом. Да и после того, как у него появилась зазноба, интерес к материку у парня угас. Иван отрабатывал смену и спешил домой, переодеться, отбиться от рыбного запаха, стремясь поскорее увидеться с Анхеликой. К тому времени их отношения стали совсем взрослыми. Родители втайне планировали свадьбу и уже договаривались о деталях. Семейства Ивана и Анхелики не пересекались в прошлом, и это обстоятельство со стороны поселкового руководства, следящего за смешениями, наилучшим образом подходило для брака.

Даже весна в этом году началась так, будто между временами года не было никакой границы. В конце февраля зачастил дождь, мелкий и обложной, без единого просвета. Моховая подстилка под травами набралась водой как губка, затрудняя всякие передвижения вне дорог. Оленьи полутуши, вялящиеся на ветру, оказались в серьёзной опасности безнадёжно пропа́сть под дождём. Капраз Борис распорядился построить для них навес всем посёлком. В дело пошли все вещи, которые было не жалко. Их пропитывали жиром, чтобы не промокали и пускали на «крышу».

Ивана в нерабочее время тоже привлекли к постройке навесов. Анхелика тоже работала там, вместе со своей матерью. Иван держался их, но виду не подавал. Он стеснялся её матери. Капдва Семён, ответственный в посёлке за внутренний порядок, раз за разом привозил на телеге, запряжённой парой оленей, новые куски пропитанного материала.

– Осторожнее там. Последнее выгребаем, – предупредил он.

Он говорил это каждый раз. Народ подтрунивал над его предупреждениями, не считая их серьёзными. Работа кипела, всё шло хорошо, до того момента, пока истеричный женский голос не выкрикнул:

– Медведи! Медведи!

Народ заволновался, зашумел. С северной стороны приближались три белых пятна, хорошо различимых на зелёном фоне. Ситуация была опасной. Охрана посёлка, имевшая огнестрельное оружие, дежурила далеко на севере. У капраза Бориса был автомат, но никто не знал, имелись ли к нему патроны. Народ начал разбегаться. Иван тоже побежал, но в сторону Анхелики.

– Побежали ко мне, – позвал её Иван.

– Нет!

– Ты что, дура? Они же разорвут тебя!

– Нет, не разорвут.

Иван не стал пререкаться с Анхеликой, крепко схватив девушку за руку и потащил за собой. Её мать, увидевшая, как настырная дочь пытается сопротивляться, подбежала и отвесила Анхелике крепкую оплеуху. Но воспитательный эффект получился обратный. Анхелика вырвалась из рук Ивана и со всех ног побежала в сторону «вяленки».

– Вот дура! – в сердцах выкрикнула мать.

Иван был солидарен с ней, но всё равно бросился догонять. Медведи, тем временем, были уже в сотне метров от них. Их морды маятниками появлялись и исчезали над травой. Зверей манил запах мяса. Капдва Семён, как раз подвозил новую партию пропитанной ткани. Он успел понять, что происходит, и какая опасность грозит своенравной молодухе, решившей поиграть в гордость. Капдва знал, что зверь всегда выберет в первую очередь свежее мясо. Шансов выжить у девчонки и парня не было никаких.