Влад нервничал уже не первый день. И не только из-за опасения перед авиацией врага.

Тейя не удержалась, спрыгнула с контейнера, где оборудовала для себя что-то вроде гнезда и, ловко прыгая по камням, не дав трясине ни шанса, взлетела на холмик. Замерла рядом с Владом, переполненным разочарования голосом протянула:

– Ничего.

– Я так и сказал еще утром, когда на Эхнатоне все здесь облетел.

– Но Кос говорил…

– Я знаю, что говорил Кос. И еще я знаю, что у него нет нормальной оптики, так что видеть мелкие детали на поверхности Земли он не может.

– Крупные для него возможны для наблюдения. И косвенные данные обрабатываются.

– Ага, как же… косвенные данные. Однажды он не заметил, что вместо города образовалось озеро. Меня там, кстати, чуть не съели. Вместе с Либерием.

– Не ругай Коса, у него ограниченные возможности.

– Складывается впечатление, что у него их вообще нет. Одна пустая болтовня. Зря мы полезли на эту равнину, сразу ведь говорил, что надо попробовать с севера ее обойти.

К холмику подобрался дрон Либерия. Неудачно спрыгнув, церковник почти по колени ушел в зеленую жижу и с показушной радостью воскликнул:

– Похоже, вы наконец-то нашли то, что искали?! Какая чудесная здесь мостовая. Просто прелесть. Тщательная подгонка каждого камешка, выверенный рисунок и ни пятнышка грязи даже в щелях между булыжниками. Древние все же умели строить – этого у них не отнять. Ну, так чего стоим, теряя время? Может, сразу в трактир направимся? Наваристый овощной суп с гренками и раскрошенным яйцом, тушенная в собственном жиру баранина с семенами укропа, бокал темного пива прямиком из ледника – всего этого мне очень не хватало по дороге к этому прекрасному городу.

Тейя покачала головой:

– Это не город. Здесь никогда не располагался город. Я говорила такое не один раз. И Кос говорил.

Либерий, с чавканьем выдергивая ноги, уже другим тоном пробурчал:

– Здесь жили люди. Много людей. Значит, город.

– Они не жили. Жили не здесь, а в других местах. Сюда подземный путь вел, работал воздушный транспорт. Здесь они занимались деятельностью полезной. Промышленность. Цеха для разного всякого. И днем, и ночью здесь производились вещи.

– Днем и ночью? Значит, жили.

– Нет. Одни улетали и уезжали, другие на их место. Так все время менялись.

– И сколько здесь было людей вообще?

– Я не могу знать такое.

– Тысяча?

– Больше.

– Десять тысяч?

– Нет. Много больше.

– У нас село, в котором население достигает полутора тысяч, уже может получить статус города, если староста не полный дурак. Так что это место можно назвать точно так же.

– Хорошо, Либерий. Если тебе удобнее, мы назовем это городом. Пусть так.

– Ты это называешь городом?

– Да, так. Ты сам просил.

– Да что ты говоришь? Но я вижу только бесконечную грязь.

– Я, кстати, тоже, – поддержал церковника Влад.

– Где те мастерские, в которых делались корабли для полетов к звездам?

Тейя пожала плечами:

– Совсем нет. Не наблюдаются. Уничтожены. Наверное. Не знаю, как это сделали, но здесь теперь совсем ничего нет.

– Кос не мог ошибиться с координатами? – спросил Влад.

– С таким нет. Невозможность. Он плохо видит детали поверхности, но координаты не может перепутать. Наше положение определяет по связи и накладывает его на старые карты. Сейчас старые. В мое время было не так.

– Ну, это понятно. Просто я за последние два дня вообще никаких признаков старых сооружений не видел. А раньше мы только и делали, что через развалины пробирались.

– Все уничтожено сильно.

– Похоже на то. Грязь сожрала.

– Я вижу, вы не очень-то рады, что мы добрались до цели пути… – задумчиво произнес Либерий.