– Аленький, мы справимся, все будет хорошо, – вздохнул Валя, но как-то уверенности в его голосе не слышалось.

***

Единственное, что омрачало счастье супругов, – они не могли родить ребенка. Куда только они не обращалась, какие только обследования не проходили – причину бесплодия установить не удавалось. Лечение и попытки ЭКО тоже не увенчались успехом.

Аля часто вспоминала, как еще школьницей побывала в детском доме – они с одноклассниками подготовили концерт на какой-то праздник. Аля не могла забыть, как смотрели малыши на конфеты, которые вынесли на большом подносе в подарок артистам. Рассыпанные разноцветными ароматными горками «Гусиные лапки», «Трюфели», «Белочки», любимые Алины ириски «Забава», карамельные россыпи. Она увидела, как один из мальчиков хотел было взять одну, но тут же получил по рукам. У нее аж сердце сжалось от его взгляда. Аля еще подумала тогда, зачем им – детям из полных сытых семей – эти конфеты, уж лучше бы их отдали воспитанникам.

В те годы был очень популярен фильм «Хозяйка детского дома». Аля помнила, как до глубины души ее тронула судьба главной героини, гениально сыгранной Натальей Гундаревой. Девочка решила: «Когда вырасту, обязательно усыновлю ребенка!»

После очередной безуспешной попытки забеременеть Аля подумывала, но все не решалась предложить это супругу. Светлана Дмитриевна как-то в разговоре упомянула, как не повезло ее дальней родственнице, усыновившей ребенка, как намучилась она с ним, когда мальчик рос, что гены родителей-алкоголиков – а кто же еще может бросить своего ребенка – все равно проявляются неожиданным сюрпризом, как ни воспитывай. Аля так не считала, но разговор с Валей откладывала.

Аля открыла закладку на телефоне. С фотографии на нее смотрел белокурый ангелок с не по годам серьезным взглядом. Малыш был очень похож на того мальчика из детства, лишенного конфетки. «Илья Ефимов. Хорошо сочетается с фамилией, – Аля вздохнула. – Пока еще не усыновили».

***

Вена представлялась Але каким-то воздушным, почему-то кружевным и веселым городом. Ее впечатления оказались недалеки от истины. Она пришла в восторг от символа Вены, собора Святого Штефана – невероятной, какой-то чарующей красоты, и особенно бесподобного вида с его смотровой площадки на город. Аля и Валя побывали на концерте Венского филармонического оркестра в Музикферайне. В Венскую оперу, как порекомендовала свекровь, попасть не удалось – не было билетов, а девушка-кассир уверила, что Золотой зал филармонии даже лучше. «Вам точно понравится! Он входит в тройку лучших концертных залов в мире!» – с явной гордостью пояснила она. Путешественники посетили все значимые туристические места. Часами гуляли по Кертнерштрассе – от Венской оперы до собора Святого Штефана, вдыхая ароматные запахи весеннего чистого воздуха. Аля почувствовала себя по-настоящему счастливой, как было всегда в те редкие моменты, когда они оставались с Валей вдвоем, ей даже дышалось легче, и улыбка не сходила с ее лица.

На последний день оставили дворцово-парковый комплекс Хофбург, расположенный в самом центре Вены, бывший императорский дворец династии Габсбургов. Роскошный ансамбль, как пазл, сложенный из разных архитектурных стилей от готики до неоампира, произвел на Алю неизгладимое впечатление.

В одном из залов музея Сисси1, как звали близкие Елизавету Баварскую, Аля оторопела – с портрета2 императрицы в жемчужном бальном платье, с крупными алмазными звездами, вплетенными в толстую каштановую косу, на Алю смотрела свекровь. Нет, конечно, не та семидесятилетняя, какой она стала сейчас, а совсем еще юная девушка со старой фотографии из семейного альбома. Та же осанка, величавый, слегка насмешливый взгляд, роскошные волосы, которыми, как рассказал экскурсовод, Сисси была просто одержима.