– Я тебе что, олень, чтобы ягель есть? Что там ещё, кроме ягеля?

Пиявкин снова заглянул в словарь:

– На букву «Я» совсем мало слов. Вот есть только яство.

Деликатесов поставил банку с вареньем на стол. Глаза его округлились.

– Яство?! – переспросил он.

– Яство, – повторил Пиявкин, не понимая, в чём дело.

– Да знаешь ли ты, что такое яства? – воскликнул Деликатесов. Он бросился к холодильнику и начал есть всё подряд прямо оттуда. – Яства – это же всё, что едят! Сегодня замечательный день! Да здравствуют мои любимые деликатесы!

В прошлом году мы видели археологов. Они стояли у самого входа в Московский Кремль и пили «Пепси», прямо из бутылки. А рядом с ними была большая и какая-то очень сложная яма. Моя старшая сестра Женя спросила археологов, что они ищут, и они ответили:

– Кости динозавра.

И мы решили, уж если динозавры здесь водились, почему бы нам тоже не поискать эти кости. Ведь динозавры, конечно, гуляли везде. И по Москве, и по её окрестностям. И мы решили вырыть на даче в саду большую яму. Как археологи. Мы взяли лопаты и стали копать.

Было очень трудно. Мы несколько раз забегали в дом и пили воду. Зачерпывали кружкой прямо из ведра.

Я бы, наверное, бросила копать, если бы не Женя. Женя упорная, уж если что решит, то… Она даже обедать не стала, схватила кусок хлеба – и к яме.

– Скоро, – говорит бабушке, – первобытный слой покажется.

А когда яма сделалась Жене по шею, мы отыскали на дне ямы ржавый колокольчик.

– Зачем первобытному человеку колокольчик? – спрашивает Женя.

Я говорю:

– Этот колокольчик первобытный человек динозавру на шею вешал…

А что, ходят же по полю коровы… И колокольчиками звенят.

Мы с Женей посмеялись немного, а потом в дом пошли, потому что устали очень. А яму еловыми ветками прикрыли.

Вечером к нам папа приехал.

– Откуда у нас в саду западня для мамонта? – спрашивает. – Надо в эту западню что-нибудь посадить. Пока в неё не упал кто-нибудь.

Бабушка очень обрадовалась и говорит:

– Мне как раз саженец яблони обещали. Хорошего сорта «Штрифель».

И теперь у нас на том самом месте яблоня растёт. Правда, яблок мы пока не видели, яблоня только на седьмой год их даёт, так бабушка сказала.

Поскорей бы прошли семь лет! Очень интересно, какого цвета будут яблоки. Всё же яблоня «на костях динозавра». Папа до сих пор так её называет.

Я вот подумал однажды: зачем мне с Катей Косичкиной за одной партой сидеть? Она весь урок в зеркало смотрит и заколки на голове поправляет. Достала уже!

Вот я и решил себе зелёнкой лицо измазать и в школу прийти.

– Ромашкин, что с тобой? – спросила Косичкина.

– Ветрянка у меня! – сказал я.

– Ой-ёй-ёй, – заорала Косичкина, вещи свои похватала и на последнюю парту к Саше Ивашкину перебралась.

Там она с ног до головы влажными салфетками обтёрлась, с учебников пыль сдула, из шарфа себе повязку на лицо сделала. Мол, дезинфекция!

А мне что? Мне хорошо! Рядом со мной двоечника Лёшу Пряникова посадили. Весело! Мы с ним и в морской бой втихаря поиграли, и в висельницу и ещё собирались из ручки плевательные трубочки сделать. Но тут объявили контрольную по английскому языку, и я приуныл. Стал на Косичкину поглядывать. Та на последней парте уверенно строчила что-то себе в тетрадку. Да и Сашка не отставал, шею, как гусь, вытянет, посмотрит в чужую тетрадку и рад стараться: быстро-быстро задания выполняет. А я – так совсем пропадаю. Короче, получил я свою двойку по английскому и на следующий день Косичкиной шепчу:

– Пошутил я, Косичкина, можешь назад возвращаться!