– Должно быть, серьезная штука. – Клементина подняла бровь. – Подоплека.

– Последние два года я безуспешно пытаюсь забеременеть, – сказала Эрика.

Просто выскажи все. Не тормози.

Клементина вынула изо рта крекер, от которого собиралась откусить.

– Ты – что?

– У нас было одиннадцать попыток ЭКО, – сказал Оливер.

– Что? – не поверила Клементина.

– Сочувствую, – тихо произнес Сэм.

– Но ты никогда… – Клементина была поражена. – Я думала, ты не хочешь детей. Ты всегда говорила, что не хочешь детей.

– Мы очень хотим детей, – подняв подбородок, заявил Оливер.

– Тогда я была моложе, – объяснила Эрика. – Я передумала.

– Но я считала, Оливер думает так же, – сказала Клементина.

Она осуждающе смотрела на Оливера, словно ожидая, что он отступится, признает, что она права. «Ах, извини, конечно, ты права, мы совсем не хотим детей. О чем мы только думали?»

– Я всегда хотел детей, – признался Оливер. – Всегда.

Голос его стал хриплым, и он откашлялся.

– Но одиннадцать попыток ЭКО? – обратилась Клементина к Эрике. – И ты мне ничего не сказала? Прошла через все это, не сказав ни слова? Держала все в тайне последние два года? Почему ты мне не сказала?

– Просто мы решили никому не говорить, – неуверенно произнесла Эрика.

Клементина говорила обиженным тоном. Почти сердитым. Эрика чувствовала, что все меняется.

Постой… в чем дело? Ей никогда не приходило в голову, что она в состоянии обидеть Клементину, но теперь Эрика поняла, что многое воспринимала неправильно. Клементина – ее ближайшая подруга, а с друзьями принято делиться своими проблемами и секретами. Разумеется. Боже правый, это знают все. Женщины печально знамениты тем, что делятся всеми своими проблемами.

Суть заключалась в том, что Оливер настойчиво просил, чтобы они никому об этом не говорили, и, честно говоря, Эрика не возражала. У нее не было желания делиться. Она никому не хотела об этом говорить. Она придумала, что позвонит Клементине, чтобы сообщить хорошую новость. Хорошую новость, которая так и не пришла.

И в конце концов, у нее большой опыт по части хранения секретов.

– Извини, – сказала она.

– Нет, нет! – порозовев, возразила Клементина. Она так и не доела крекер. – Мне жаль. Господи, дело не во мне! Наверное, правильно, что ты не хотела об этом говорить. Я уважаю твою частную жизнь. Просто жаль, меня не было с тобой рядом. Возможно, были случаи, когда я жаловалась на девочек, а ты думала: «О-о, ради бога, замолчи, Клементина, ты сама не знаешь, как тебе повезло».

Чувствовалось, она сейчас расплачется.

Да, такие случаи были.

– Разумеется, я никогда так не думала, – возразила Эрика.

– Как бы то ни было, теперь мы знаем. – Сэм накрыл своей ладонью руку Клементины. – Если вам что-то нужно… – Он говорил осторожно. Может быть, думал, что им нужны деньги.

На миг воцарилось молчание.

– Так вот, причина, почему мы хотели с вами переговорить… – начал Оливер.

Он взглянул на Эрику. Теперь должна последовать ее реплика. Но все пошло не так. Она все испортила. Если бы она с самого начала вела себя как нормальная подруга, если сказала бы Клементине, когда они только начали ЭКО, то у нынешнего разговора был бы прочный фундамент. Каждое разочарование, каждая неудача за последние два года стала бы вкладом сопереживания. Они могли бы рассчитывать на этот вклад. А теперь Эрика сидит напротив смущенной, обиженной подруги, и из банка нечего взять.

От отвращения к себе Эрику немного замутило. Ей никогда не казалось это совершенно правильным. Как бы она ни пыталась, что-то не сходилось.

– Мой врач сказал мне, что для нас сейчас единственный вариант – найти донора яйцеклеток. Потому что мои яйцеклетки очень плохого качества. По сути дела, бесполезные.