А ведь нужно строить из себя девственницу!

Вдох-выдох.

На этот раз я не стану прерывать его и позволю закончить ритуал, и тогда мы больше не вернемся к этому возбуждающему процессу. Судя по знакомым движениям, Эрик повторял ту же руну, что и в поле до начала грозы: от груди к шее, по подбородку к моим приоткрытым губам.

Ох, не облизывать его палец и не втягивать его в рот! Лежать и изображать бревно, Марина! Девственное бревно!

Эрик отнял палец от моих губ. А потом я почувствовала, как постель прогнулась под его тяжестью, и глаза сами собой распахнулись.

Он встал на одно колено, нависнув надо мной. Его глаза были абсолютно черными, без единой искорки, и смотрел он на меня так внимательно, словно видел насквозь.

Он посмотрел на мои губы, и дыхание тут же сбилось. Сердце в груди застучало вразнобой. А ведь никого вокруг, только я, совершенно без одежды, и этот мужчина, который явно не о рунах сейчас думает. Никто ведь в том далеком Чертоге и не узнает о том, что здесь было между нами…

Играя желваками, с маниакальным упорством Эрик снова коснулся груди в районе сердца. Провел пальцем длинную прямую линию до пупка, где снова остановился.

– Я не могу закончить ритуал, – сказал он, тяжело дыша. – Проклятье! Я должен был закрепить руны на твоем теле еще ночью, пока ты спала, но и тогда у меня ничего не вышло. Вот почему я на рассвете покинул дом, надеясь, что вернусь до твоего пробуждения, но те советы, что дал мне Макон, тоже не помогли! Я думал, что ты коснулась меня и тем самым прервала ритуал, но теперь я вижу – дело не в этом. Магия рун исчезает с твоей кожи чуть ли не сразу после того, как я наношу ее. Вот, смотри!

Он опустился на одно колено возле кровати. Нагота сковывала мои движения, поэтому я, в отличие от него, очень медленно села, пытаясь держать бедра вместе, но Эрик тут же обхватил пальцами мою щиколотку, снова широко разводя мои ноги в стороны.

Что за несносный дракон!

Большим пальцем он принялся поглаживать кожу, а после его ладонь скользнула выше к нежной коже под коленями, так, что я чуть не замурчала, как довольная кошка, а он в этот момент выдохнул:

– Посмотри на себя, Рин…

Я опустила глаза и ахнула.

Кожа переливалась, словно обсыпанная бриллиантовой крошкой. Эрик водил пальцами сверху вниз по моей голени, и следом за его рукой на коже вспыхивали линии. Но стоило ему убрать руку, как сияние через миг утратило краски, радужный блеск рун померк, и вскоре они полностью исчезли.

Я снова посмотрела на свою самую обычную ногу, а после перевела взгляд на Эрика.

– И что это значит? – спросила я, полная нехороших предчувствий.

Эрик медленно поднял глаза, кажется, с трудом сфокусировавшись на моем лице. Еще бы. Сидела-то я перед ним далеко не в самой целомудренной позе, а сам он стоял передо мной на коленях.

– Сейчас мы с тобой на границе Гийлира, – сказал он медленно, словно собираясь с мыслями. – И здесь ослаблено воздействие магии.

– Да, я помню. Ты об этом уже говорил. Как и то, что без твоих волшебных рун магия твоего мира… – я осеклась.

– Убьет тебя, – закончил Эрик.

Я натянула на плечи ту сухую простыню, что он достал из сундука, а Эрик отошел на благоразумное расстояние. Видимо, чтобы ничто не мелькало перед глазами и не мешало ему обдумать наше положение.

Лично у меня есть только один вариант, почему магия для девственниц не девствует на меня. Умирать я не собираюсь, да и обидно будет погибнуть на какой-то границе нового мира, так и не увидев настоящих драконов.

Поэтому придется признаться. Ох.

– Эрик, – аккуратно начала я, – ты говорил, что Гийлир выбирает невест драконам и никогда не ошибается, так?