Осторожно сажусь на табуретку и, ойкнув от боли в промежности, морщусь. Женя откладывает таблетки в сторону, оставляя только ватные диски и перекись водорода. Потом снимает с полки объёмную коробку и, оглянувшись на меня, хмурится, что-то обдумывая.

Она у нас странная. Медикаменты не приемлет, но всегда имеет запас разных лекарственных трав, которые каждый год привозит от своей деревенской родственницы. Женя — отличница, и я не удивлена, что свой выходной она тратит на подготовку к экзаменам. А ещё она невероятно чувствительная особа, но при этом упорно борется с любой несправедливостью. По сравнению с разгильдяйкой Кристиной, она настоящая фиалка, но обе подруги неразлучны, а все трое — мы будто сестры.

Перекись и ватные диски Женя оставила на столе, даже не пытаясь навязать свою помощь. Знает, что не дам к себе прикоснуться, особенно сейчас. Пока обрабатываю царапины и ссадины, подруга ставит чайник и, выбрав несколько разных матерчатых мешочков, составляет непонятную смесь, скидывая травы, бутоны и ягоды в большой заварник. Заливает всё это водой из только что вскипевшего чайника и, укутав полотенцем, подходит ко мне.

Выкинув использованные ватные диски, беру Женин телефон и, набрав номер Кристины, нервно потираю и сжимаю переносицу. Подругу подставлять не хочу, но нужно всё выяснить и предупредить её прямо сейчас.

— Женя? — раздаётся удивлённый голос подруги.

— Это Вика, — поправляю тихо.

— Ты куда пропала?! — вопит подруга и, судя по звукам, спешит укрыться от шума, тут же продолжив: — Ви, что случилось? Тебя ищут. По слухам, приехал владелец клуба, сейчас всех в кабинет директора вызывают по одному.

— Кристина, — выдерживаю паузу и, протяжно вздохнув, прошу: — Не говори, что знакома со мной. И где живу тоже… Вообще ничего не говори. Хорошо?

— Да что случилось? — раздражённо фыркает подруга и, понизив голос, шипит в трубку: — Ты где вообще?

— Дома, — не выдержав, всхлипываю и, переглянувшись с Женей, шепчу: — Спрячь мою сумку и телефон в своей кабинке, а после смены забери, пожалуйста.

— Хорошо, — растерянно отзывается она и, ойкнув, тараторит: — Всё, я пошла. Меня какой-то амбал зовёт.

— Никому и ничего, — напоминаю строго и, завершив звонок, откладываю телефон.

— Так, а сейчас будем тебя приводить в чувство, — наливая из заварника ароматный чай, сообщает Женя и, поставив передо мной парующую чашку, командует: — До дна. А потом в душ и спать.

изображение

5. Пять...

Вика

В душе больше ревела, чем мылась. О случившемся напоминало всё… Особенно вид собственного тела, на котором остались отметины жадных рук и губ Демида, следы его спермы, а главное, запах, который невозможно было перебить ни одним гелем для душа.

Кожу пощипывало, а промежность болела. Выбралась из-под горячих струй, только когда начала понимать, что, даже содрав с себя кожу, не избавлюсь от оставленного им клейма.

Надев пижаму, замотала волосы в полотенце и, прокравшись в свою комнату мимо кухни, где ждала Женя, сразу же забралась под одеяло. Подтянув колени к груди, свернулась калачиком и, накрывшись с головой, замерла.

Дверь приоткрылась, но я сделала вид, что сплю. Несмотря на разбитое состояние, либо от приготовленного Женей чая, либо из-за морального опустошения, уснула я очень быстро.

Проснулась утром от ощущения, что за мной кто-то наблюдает. К ощущениям добавились звуки шуршания и многозначительного сопения. Открыв глаза, обнаружила Кристину, сидящую в ногах моей кровати и Женю, устроившуюся по-турецки прямо на полу. Закатив глаза, попыталась отвернуться, но подруги этого сделать не позволили.