От всех этих добрых воспоминаний мои соленые губы трогает улыбка, но стоит только подумать, что ждет нас дальше, прерывисто выдыхаю.

— Разве мы сможем жить друг без друга? — шепчу я, гладя по маленькой ножке.

В дверь номера стучат. Накрываю спящего сына одеялом, на цыпочках иду к двери.

— Я принесла вам чистые полотенца, — говорит девушка в форме горничной и с бейджиком на груди «Ольга».

Отойдя с порога, прижимаю палец к губам.

— Ребенок спит, — шепотом сообщаю я.

Девушка кивает, как мышь крадется в ванную комнату, озирается на кроватку.

— Какой славный, — выйдя из ванной, улыбается она и переводит на меня взгляд. — Это ребенок Дениса Алексеевича?

«Видимо, все уже в курсе», — замечаю я и киваю девушке.

Снова взглянув на Даню, она вздыхает и произносит фразу, говоря нисколько мне, сколько себе.

— Дай бог, мальчишка вырастет не таким тираном, как его отец…

Я вытаращилась на нее во все глаза.

— Что вы имеете в виду?

Горничная, словно ляпнув что-то не то, выдавливает на лице глупую улыбку.

— Простите, мне нужно работать, — быстро говорит она и шагает к двери.

Я хватаю ее за локоть. Сердце бьется как сумасшедшее, внутри все всколыхнулось от ее слов.

— Тираном? Вы сказали тираном, да? Я ведь слышала, — шепчу я, глядя в ее испуганные глаза. — Какой он человек? Мне это очень важно, поверьте, — и я крепче сжимаю ее локоть.

Девушка выдыхает, косится на дверь, потом переводит взгляд на левую руку и загибает рукав.

— На прошлой неделе схватил меня так сильно, что чуть руку не оторвал, — обиженно говорит она.

Я с ужасом смотрю на несколько маленьких синяков, похожие на следы от пальцев, поднимаю на нее оторопелый взгляд.

— Это он вас?

— Угу… — качает она головой. — Забыла поменять белье в номере-люкс и получила за это сполна. Думает, раз у него карманы набиты деньгами, значит, ему все можно…

Она расправляет рукав и, прикладывая руку к груди, тараторит:

— Только ради бога не говорите ему о том, что я рассказала. Хочу спокойно доработать до увольнения.

— Вот это да… — отпуская ее локоть, я ошарашенно мотаю головой. — Неужели он поднимает руку на девушек?

— Еще как поднимает, — злобно шепчет горничная. — Всем тут разгона дает. Знаете, какая у нас здесь текучка? Это только с виду он кажется уравновешенным, а на сомом деле — деспот! Дьявол воплоти этот Денис Алексеевич! — выплевывает она его имя, как будто оно режет ей язык. — Издевается над нами, как только ему вздумается. А если выпьет, то вообще ку-ку, — крутит она пальцем у виска.

Снова бросает взгляд на кроватку и набирает полную грудь воздуха.

— Надеюсь, хоть мальчонка от него не пострадает… — выдыхает девушка. —  Советую вам не оставлять его наедине с ним, — подытоживает она, и похлопав меня по плечу, выходит за дверь.

Я хватаюсь за голову, впиваюсь пальцами в волосы, и начинаю мерить шагами номер.

«Ни за что не позволю забрать ему Даню! Ни за что на свете! — решительно твержу себе я. — Вот только как быть? Куда нам бежать?»

Трясущимися руками достаю телефон, открываю интернет, захожу на сайт автовокзала и ищу билеты на автобус «Москва-Менделеево*».

Уедем к бабушке. Надеюсь, там это деспот нас не найдет.

*Менделеево — поселок, расположенный в сорока километрах от Москвы.

11. Глава 11

Эля

— ...Дени-и-и-с, — машу я перед его глазами. — Я говорю, потанцуем? — И киваю в сторону танцпола, на котором пляшут гости Зары.

Словно возвращаясь из глубоких размышлений, он трет рукой лицо, убирает со стола локти и переводит взгляд на меня.

— Ты же знаешь, что из меня так себе танцор, — натянуто улыбается Денис. — Иди, оторвись с друзьями, — подмигивает он.