Никто из них не проронил ни слова, пока они ехали в такси в Ля Питье. Каждый был погружен в свои мысли и воспоминания. Врач объяснил им, что поврежденный участок стволовой части мозга отвечает за безусловнорефлекторную деятельность, в том числе за дыхание. Если Кэрол сможет дышать самостоятельно, значит, идет процесс выздоровления. Если же нет, это может означать все, что угодно, в том числе и необратимые повреждения мозга. Последнее означало, что Кэрол если и выживет, то останется полным инвалидом. Вот почему все они так страшились того момента, когда с Кэрол снимут прозрачную маску, вынут изо рта дыхательные трубки и выключат механический респиратор. Слишком многое от этого зависело.

По дороге в больницу Хлоя неотрывно смотрела в окно. Энтони крепко держал ее за руку.

– С мамой все будет в порядке, – прошептал он негромко, но Хлоя только покачала головой и вырвала у него руку. Она совсем упала духом. С тех пор как она узнала о несчастье с Кэрол, ее мир начал рушиться, и она не верила, что из-за туч когда-нибудь снова проглянет солнце. И для нее, и для Энтони Кэрол была опорой, осью, вокруг которой вращались их жизни. Какие бы разногласия ни возникали между ней и матерью в прошлом, сейчас это не имело значения. Как и в детстве, Хлоя нуждалась в Кэрол, в ее жизненной силе, в помощи и любви, согревавшей ее детей на протяжении всех лет. То же самое чувствовал и Энтони. В нынешней беспомощности Кэрол было что-то такое, что заставило их снова ощутить себя беззащитными детьми. Оба они теперь были взрослыми и самостоятельными, и все же страх и сознание собственной уязвимости терзали их как никогда прежде. Ни Энтони, ни Хлоя даже представить себе не могли, что Кэрол не станет. Да и Джейсон, который хотя бы в силу своего возраста отдавал себе отчет в том, что рано или поздно каждый человек умирает, не мог смириться с мыслью, что эта истина вплотную приблизилась к Кэрол.

– Она справится, – попытался он подбодрить детей. Джейсон старался говорить уверенно, но сам он тоже боялся худшего, и это чувствовалось.

– А если нет? – прошептала Хлоя, когда они уже подъезжали к больнице.

– Тогда ее снова подключат к аппарату искусственного дыхания и повторят попытку, когда она окрепнет, – ответил Джейсон.

Хлоя хотела возразить, но у нее не хватило мужества развить свою мысль. Вслух, во всяком случае, она ничего не сказала, понимая, что остальные волнуются не меньше ее. Все четверо со страхом ожидали момента, когда врачи отключат механический респиратор, но Хлое при одной мысли об этом становилось дурно. Она предпочла бы не спешить, выждать для верности еще сколько-то времени – но сколько? Кроме того, в конце концов решающий момент все равно наступит, и Хлоя не сомневалась, что будет точно так же бояться и переживать.

У больницы они вышли из такси и один за другим вошли в вестибюль. Последней шла Стиви. В ее жизни уже было нечто подобное: несколько лет назад ее отец перенес операцию на сердце, и она хорошо помнила, как трудно ей тогда пришлось. Стиви сама чуть не умерла от страха, пока ожидала окончания операции. К счастью, все обошлось: ее отец выжил и до сих пор чувствовал себя довольно сносно. Но случай с Кэрол представлялся Стиви несколько иным – хотя бы потому, что никто из врачей не мог сказать наверняка, насколько опасно поврежден мозг и какими могут быть отдаленные последствия перенесенной травмы. Не исключено, что Кэрол окажется неспособна дышать самостоятельно. Никогда. И это будет, наверное, страшнее смерти.