– Раздевайся. Буду тебя трахать.

От вспыхнувшего приступа гнева ладонями упираюсь в его плечи.

– Ты не охуел, Потоцкий? Пошёл вон из этого номера.

Толкаю со всей силы Данила в грудь, а он перехватывает меня за запястье, заводит их над головой.

– Пусти меня, – прошу тихо, но он не реагирует.

Приблизившись, кончиком носа ведёт по моей скуле, опускается к подбородку и останавливается на шее:

– Я хочу тебя, Настя. Ты хочешь меня. Не выёбывайся.

– Хам, – пытаюсь рявкнуть, но выходит жалостливый писк. – Дань, ты же отпустил меня год назад. Давай не будем начинать… снова? Я больше не хочу страдать.

– А если на этот раз я скажу, что хочу тебя навсегда?

– Не поверю. Ты идиот, Потоцкий. Ты просрал свой шанс.

– Знаю, – отпустив мои запястья, обеими руками обхватывает за талию.

– Ты дурак.

– Согласен, – поддевает пальцем бретельку на моём платье, оголяет плечо.

– Я еле выжила после нашего расставания, – снова упираюсь руками в его грудь, но больше не отталкиваю.

– Прости.

– Не прощаю. Уходи.

Качает головой, медленно приближается губами к моему плечу. А у меня дрожь по всей спине, ноги становятся ватными. Если он сейчас отпустит, я точно шмякнусь на пол.

– Давай навсегда? Вдруг повезёт в этот раз, – мелкими поцелуями осыпает моё плечо, переключается на ключицу. – Мне хуёво без тебя, Настя.

Сердце ухает вниз. Чувствую, как в кровь выбрасывается огромная порция адреналина.

“Мне хуёво без тебя, Настя”, – услышать от Потоцкого такое – равносильно признанию в любви. В своё время я бы всё отдала за эти слова, но не отдам, потому что уже не надо. Нет, не просто не надо, а уже поздно, ведь когда-то же было надо.

– Ты пьяный, – сопротивляюсь пассивно, руками уже не так сильно упираюсь в его плечи.

– Не так сильно, чтобы не контролировать то, что говорю. Я ждал твоего приезда два месяца, Насть. Я думал о тебе…

– Молчи. Ничего не хочу слышать.

– Придётся. Я уже здесь. Пришёл к тебе ради тебя.

– Ради себя ты пришёл, Потоцкий. Нарисовал какие-то мультики в своей голове, решив, что я приму тебя с распростёртыми объятиями.

– Не примешь?

Перестав касаться моей ключицы губами, поднимает взгляд на моё лицо. Заглядывает в глаза.

Качаю головой. Проснувшийся внезапно внутренний голос шлю лесом. Нет, я его не приму и даром. Больше не нужен со своими заёбами. То отпускает, то закрывает гештальты. А я же живая, из крови и плоти. Я – не чей-то гештальт, а человек.

***

Данил

Ты уже почти угодила в мой капкан. Бесполезно делать попытки выбраться из него. Я не ослаблю хватку, обратного пути нет. К чёрту мысли о твоём счастье, мол, без меня тебе будет лучше. Без тебя буду несчастлив я, а это гораздо важнее.

Смотришь на меня снизу вверх, а я чувствую, как напрягаются мышцы на моём лице.

Не стоит, малыш, меня так разглядывать. Я сейчас не сдержусь и залезу к тебе в трусы без твоих любимых прелюдий… прямо сейчас. От одной только мысли, как я толкаюсь внутри тебя, мне становится душно. В паху каменеет член.

Я был недостаточно убедительным? Ладно, значит, переходим к активным боевым действиям – сразу в кровать.

Усмехнувшись, рукой хватаю за затылок. Тяну на себя. Не оставив ни единого шанса на сопротивление, губами впечатываюсь в твои губы. Языком проникаю в рот. Такая сладкая. Голову мне дурманишь.

Нащупав на спине молнию на платье, хватаюсь пальцами за язычок. Тяну вниз.

Дрожащими пальцами расстёгиваешь пуговицы на моей рубашке. Я чувствую, как тебя бомбит, детка. Ничего не бойся. Это же я. Помнишь, как нам вместе кайфово? В сексе идеально сочетаемся.

Твой язык внутри моего рта сводит с ума. Губы такие нежные, вкусные, целуют меня с жадностью. Никогда больше не встречал такую, кто бы так умел ласково трахать меня языком.