– Если боишься – можешь отказаться, – пожала плечами.

– Я, пожалуй, рискну.

Он решительно защёлкнул засов на двери и потянул рубашку вверх. Её низ высвободился из штанов, открывая кубики пресса, а затем – мускулистую грудь. Сняв рубашку одним слитным движением, Синеглазка отправил её на сундук в изножье и с вызовом посмотрел на меня. Рассматривать я его не собиралась, но взгляд невольно скользнул по великолепию хорошо скроенных и натренированных мышц.

Меня нельзя удивить мощным мужским телом, я их за свою жизнь повидала тысячи, но есть разница между тем, наблюдаешь ли ты за табуном тренирующихся или купающихся воинов или созерцаешь безупречно сложенного красавчика, только что заперевшего дверь, чтобы остаться с тобой наедине.

Синеглазка не спешил укладываться на постель, позволяя хорошо себя разглядеть. Более того, он стянул сапоги и неторопливо развязал пояс штанов. Я молчала. Он смотрел мне в глаза, постепенно спуская штаны. Я не возражала, тем более, под ними были подштанники, так что действо было менее провокационным, чем могло бы быть.

Я позволила губам растянуться в саркастической улыбке:

– Неужели стесняешься?

– А ты хочешь, чтобы я разделся полностью?

Тишина…

Мы смотрели друг другу в глаза. Я думала, как ответить на эту провокацию, и вынуждена была признать, что не знаю, какой вариант лучше: слишком неоднозначными были отношения между нами, слишком всё неопределённо. Если бы Синеглазка был моим подчинённым или прямым соперником в прошлые времена, я бы знала, что делать, но теперь…

Вдруг я вспомнила, как он отказался со мной целоваться, и, желая его смутить, ответила:

– Да.

Снова наступила тишина. Казалось, весь постоялый двор застыл, ожидая наших действий.

– Хм! – у Синеглазки дёрнулись уголки губ. – Впервые слышу, чтобы для массажа надо было полностью раздеться. Но тебе лучше знать, какой массаж ты собираешься делать.

Выдав это, он решительно стянул с себя и подштанники тоже – я даже слово вставить не успела.

Ну, что могу сказать: всё очень даже на месте у него, есть чем похвастаться.

Избавившись от штанов, он бросил их на сундук к рубашке и сообщил:

– Я готов.

Мурашки пробегали по его коже.

– Ложись, – жестом пригласила я, мысленно ругаясь: я вообще-то собиралась сделать всё без намёков на сексуальный подтекст.

Впрочем, ещё не поздно всё исправить.

– Покрывалом нижнюю часть закутай, – добавила мрачно.

– Зачем? – весело осведомился Синеглазка. – Мне показалось, ты хотела посмотреть меня целиком.

Если бы под рукой что-нибудь было, я бы точно в него кинула. На его счастье, Синеглазка исполнил мой приказ и залез под покрывало. Иначе я бы нашла чем его припечатать.

– Я просто позаботилась о твоих портках, чтобы маслом их не испачкать, – ещё мрачнее оправдалась я и забрала со стола в углу принесённый служанкой флакон.

– О, – вроде бы даже разочарованно протянул Синеглазка и улыбнулся. – Тогда спасибо за беспокойство, я это очень ценю.

Покачивая флакон, я наблюдала, как он устраивается на кровати, подталкивает к себе одну из подушек, упирается в неё лбом. Он вёл себя так, будто действительно только ради массажа пришёл.

Вздохнув, я подошла к кровати и одним прыжком уселась на его укутанные покрывалом бёдра.

– Ох, – интимно выдохнул Синеглазка.

Он был очень горячим и соблазнительным сейчас, пах чистой кожей и травами с лёгким будоражащим оттенком мускуса, но я не поддалась. Откупорив флакон, плеснула вдоль его позвоночника масло с мягким ароматом лаванды. Заткнув пробку, отложила флакон на подушку и опустила ладони на горячую кожу. Жар побежал по рукам, но и это ощущение я подавила.