Итак, пятьдесят восьмой год можно назвать началом длившихся более девяти лет галльских войн, которым посвящены «Записки» Цезаря, и они начинаются такой фразой:

«Вся Галлия разделена на три части. В одной живут бельги, в другой аквитаны, в третьей – те племена, которые на их собственном языке называются кельтами, а на нашем – галлами».

Давайте глянем на карту Галлии. Это нынешняя Франция, Бельгия, часть Голландии, Швейцарии и левобережье Рейна. Мы видим, что на этой обширной территории помимо трех названных Цезарем народов обитало множество племен. Тут жили эдуи, гельветы, ремы, арверны, эбуроны, нервии, треверы, лингоны, венеты, сеноны, секваны, морины, белловаки, эбуровики, кеноманы, туроны, петрокории и многие, многие другие, перечислять всех – займет полстраницы. Некоторые из этих экзотических названий будут мелькать на наших страницах по ходу повествования.

Итак, наш герой получил возможность не только обогатиться, а он, по обыкновению, был весь в долгах, но и обрести военную славу, фундамент, с которого можно начать строить дворец собственного величия.

Но вот беда. В Галлии все спокойно, и особых поводов начинать военные действия как будто и нет. Конечно, были прошлые обиды, скажем, на гельветов, полвека назад разгромивших войско консула Луция Кассия. В том злопамятном сражении погиб дед тестя Цезаря, так что это в определенной степени взывало к мести.

Заальпийская Галлия была населена очень воинственными племенами, и между ними частенько бывали распри, а некоторые вожди даже наведывались в Рим, ища поддержки в войне против соседей, – так, в шестьдесят первом году в столицу пожаловал Дивитиак, вождь эдуев, с просьбой помочь ему одолеть агрессивных секванов. Но в целом, повторимся, в Галлии было относительно спокойно, и никто из вождей аборигенов не собирался тревожить границ Римского государства.

Но тут, к счастью нашего героя, племя тех самых обидчиков римского оружия гельветов, самого храброго, как пишет Цезарь, из всех галльских племен, вздумало переселиться со своего места на другие, более хлебородные земли. Это было в обычае племен, и, казалось бы, особых претензий у римлян вызывать не должно. Но они хотят пройти через Нарбонскую Галлию, так называемую Провинцию, а эта территория издавна служит римлянам не только источником продовольствия, но и буфером против непредсказуемых племен Заальпийской Галлии. У гельветов есть и другой путь – через земли секванов, но он, как пишет Цезарь, «узкий и трудный» – между Юрой и Роданом, реки, отделяющей провинцию от остальной Галлии; по этой дороге едва пройдет одна телега, не разминуться, если пойдет встречный обоз.

Для того чтобы помешать гельветам идти по территории Провинции, Цезарь приказал разрушить мост через реку Родан. Он вовсе не хочет, чтобы воинственные гельветы, у которых в голове великодержавные планы, – он убежден, что они хотят завоевать всю Галлию, – шли через провинцию в таком большом количестве вместе с женщинами и детьми. Ведь они будут грабить, чтобы прокормиться. Нет, он, по праву наместника, этого не дозволяет.

К нему приходят послы и спрашивают: в чем, собственно, дело? Почему римляне хотят помешать им идти к морю, в земли сантонов? У них нет злонамеренных целей в отношении римлян и племен, населяющих провинцию. Они пройдут – и все. Римляне потом и знать о них ничего не будут. Идти другим путем, через земли секванов, всем племенем нельзя – «узок и труден путь», а у них обоз с детьми и женщинами.

Но Цезарь не говорит ни да, ни нет. Ему надо выиграть время, чтобы набрать войско и таким образом иметь поддержку своей дипломатии, заключавшейся в данный момент в том, что он не разрешил до апрельских ид двигаться гельветам дальше.