– Вон как раз женщина пошла оплачивать. Как принесет квитанцию – так сразу и переведите! – с этими словами старшая сестра развернулась и ушла к себе в кабинет.

Надо же… Выходит, эта якобы соседка оплачивает Виктору одноместную палату! С чего бы такая трогательная забота о малознакомом человеке, всего лишь соседе по дому? Нет, надо с этим вопросом разобраться.

Надежда снова перевела взгляд на подозрительную женщину, которая стояла возле лифта, и устремилась к ней, но тут как раз двери лифта раздвинулись, и женщина уехала.

Надежда прибавила шагу, потом перешла на бег. Чтобы не дожидаться лифта, скатилась вниз по лестнице, и как раз успела добежать до первого этажа, когда таинственная незнакомка вышла из лифта и направилась вперед по коридору.

Надежда устремилась за ней, но расстояние между ними не уменьшалось, хотя незнакомка вроде бы и не бежала.

– Женщина, постойте! – окликнула ее Надежда, но та только прибавила шагу.

– Постойте же! Мне с вами нужно поговорить!

По напряженной спине Надежда поняла, что женщина ее отлично слышит, но и не думает останавливаться.

Быстрым шагом она прошла мимо окошечка, над которым висела табличка: «Оплата коммерческих услуг», и выскользнула на улицу.

Надежда тоже выскочила из больницы, остановилась на крыльце и растерянно завертела головой.

Незнакомки и след простыл.

– Куда же она подевалась? – пробормотала Надежда Николаевна себе под нос.

– Вы что-то спросили? – осведомилась поднявшаяся на крыльцо старушка.

– Нет, это я по телефону разговариваю, – отмахнулась Надежда. – С гарнитурой…

Врачи, кроме дежурного ординатора, давно разошлись по домам. Дежурная сестра разнесла больным прописанные лекарства, сделала положенные уколы и направилась в сестринскую. По пути она заглянула в холл, где последние, самые упорные из ходячих больных, приглушив звук телевизора, смотрели какое-то ток-шоу.

– Филатов, Мамонов, отбой! – проговорила сестра и выключила телевизор.

Больные уныло побрели в свою палату.

В отделении наступила тревожная больничная тишина.

Через несколько минут входная дверь отделения с негромким скрипом приоткрылась, и в коридоре показалась довольно высокая сухощавая медсестра в зеленой хирургической форме, причем внимательный взгляд отметил бы, что форма эта ей маловата. Но в коридоре не было ни души, так что медсестра настороженно огляделась и подошла к палате, на которой была прикреплена табличка с номером: «20 Б». Осторожно толкнув дверь, она юркнула внутрь.

Возле стены на узкой больничной кровати спал больной. Лица его было не видно, из-под одеяла торчала только забинтованная голова – в так называемой «шапочке Гиппократа».

Женщина в форме медсестры подошла к кровати, достала из кармана заранее приготовленный одноразовый шприц и взяла спящего за руку. Из вены торчал катетер, замотанный пластырем. «Очень удобно», – усмехнулась про себя «медсестра» и, выпустив жидкость из шприца в катетер, отступила в сторону, куда не попадал свет слабой лампочки.

Больной вздрогнул и пошевелился. А увидев смутный силуэт на фоне окна, разлепил слипшиеся со сна губы и слабо прошептал:

– Кто вы?

– Дежурная сестра, – ответила женщина также шепотом. – Спите, спите, все в порядке!

– Де… дежурная? – переспросил больной. – Что-то я вас раньше не видел.

– А я только вчера перевелась с урологии.

– Вот как… – Больной замолчал, словно прислушиваясь к себе, а потом удивленно проговорил: – Что-то у меня голова кружится… комната прямо плывет… и в ушах шумит…

– Это ничего, это бывает, – успокоила его «медсестра». – Спите, утром все будет хорошо!