— Никто не знает.

Она попыталась понять, что он хочет сказать: «Никто не знает, кто убил» или «Убил не Бидгар, но об этом никто не знает». Несколько шагов по комнате помогли Уле собраться, чтобы задать главный вопрос.

— Зачем этот разговор?

— Меня волнует тема леса. — Кодвиг пожал плечами. — Мёртвая земля убивает живое. Лес умирает. Я родился там. — Заметив её изумлённый взгляд, он рассмеялся. — Нет, не прямо в лесу. В поселении рядом. И, наверное, я не очень хочу переходить к основному вопросу, ради которого пришёл, оттого хожу кругами и досаждаю вам.

— Переходите к делу. — Ула остановилась напротив и требовательно сложила руки на груди, вспоминая, как Карвелл вот так же стоял, наблюдая за тренировками деревенских парней, набранных в стражу.

Сердце кольнуло печалью, но следующие слова лекаря выбили из головы все мысли.

— Хм... — Он также поднялся. — Простите, я должен удостовериться, что вы нетронуты.

Кровь прилила к лицу, и Урсула вцепилась пальцами в собственные предплечья.

— Удостовериться в чём? — Она решила, что ослышалась.

— Лорд Скоггард желает знать, девственница ли вы. — Эилис выдохнул, как человек, преодолевший серьёзное препятствие, его угловатое лицо с острыми узкими скулами застыло бледной маской.

Урсула догадалась, что он сам испытывает неловкость из-за поручения хозяина, несмотря на лекарскую практику и привычку ко многому в этой жизни. Кажется, Кодвиг осознавал, как глубоко оскорбляет леди Бидгар. Она поняла, но гнев Улы это не остудило.

— Передайте лорду, что я никогда не позволяла и не позволю прикасаться к себе. — Лёд в её голосе сделал его резким и хриплым. — Никогда.

— Я передам. — Кодвиг склонил голову.

Ула чувствовала, как трясутся ноги, она с трудом стояла. Последняя вспышка ненависти к Дагдару Скоггарду совсем измотала её. У двери Эилис обернулся, и ей, так и застывшей посреди комнаты, показалось, что глаза лекаря прозрачней лунного света ночью. Ула моргнула, и видение рассеялось.

— Я передам, что он мог бы взять вас невинной, леди Урсула.

Дверь закрылась, а Ула осела на кровать. Мысли метались. Какие странные слова и необычный человек, и мерзкий, ненавистный Скоггард. Он не нашёл времени встретить невесту, но успел изгадить всё, что возможно.

Через несколько минут она расцепила сведённые судорогой руки. В саду заливисто гавкала собака. В который раз Урсула, позабыв о прочих событиях, ринулась к окну. Песочный крепкий пёс носился среди яблонь, бестолково голосил, изредка оглядываясь. Из комнаты Урсулы открывалась лишь часть сада. Прижавшись к стеклу, она изо всех сил пыталась рассмотреть недоступный кусочек пространства. Набегавшись, пёс присел. Двое стражников пересекли дорожку, ухватили собаку за ошейник и увели.

В замке протекала своя жизнь, непонятная и незнакомая Урсуле. И пока она не узнает каждую мелочь, будет растерянно смотреть со стороны, пугаясь того, что совсем не страшно, или доверяя тем, кому не стоит верить.

22. *21*

Улу оставили в покое до следующего дня. Утром завтрак принесли в комнату. Стены давили тоской и обречённостью. Поглядев в окно, Урсула решила выйти в сад. Советник Личвард просил не ходить по замку. Она и не станет этого делать. Вспоминая дорогу, Ула добралась до двери на улицу и с удовольствием вдохнула весенний воздух.

Не успела она сделать и пары шагов, как начался дождь. Противная морось облепила лицо и одежду. Затянутое серой дымкой небо обещало, что это надолго. Найдя взглядом беседку, Ула быстро отправилась туда. Вблизи тонкие колонны, обвитые лозами, выглядели изящно. Светлый камень, молодая зелень вокруг, умиротворяющий вид — леди Бидгар расположилась так, чтобы видеть часть сада. Хорошее место для размышлений и восстановления душевного покоя. Но спустя несколько минут она увидела Фина. Похоже, он заметил её. Всё та же двусмысленная улыбка, широкие плечи, мускулистое тело, скрытое под облегающим камзолом. И поступь охотника, готового к решительному броску на жертву. От него веяло мужской силой.