— Она меня о том не просила… К другому заступнику весть хотела отправить, а вот успела ли... - медленно произнес Нечай, запустив пальцы в растрепанные после мытья кудри. – А тебе какая забота о княжне? Ты лучше свои короба разбери. Пока вижу, что пути перед тобой лежат темные, как бы крылышки не испачкать.
Вот и поговорили. Нелада потом до сумерек на него не поднимала глаз, будто сердясь. Играла с Кузей в загадки, перебирая крупу, котишку баловала тряпичным мышонком на нитке, потом зажгла третью лучинку - села Шатуну починять рубахи.
Остывала на столе ядреная желтая тыквища, как корчага набитая доверху заячьим мяском. Сушились на печи тыквенные семечки - будет чем забавиться в долгие зимние вечера.
Сам усмарь заказом занялся, сучил дратву, кроил подошву на новые сапоги. Нечай взялся ему помогать, а сам все раздумывал, правильно ли сотворил, что пренебрег советом сотника Жмура. Ведь мог бы сейчас у покоев самого Ядрея на страже стоять. Хуже нет в пути своем сомневаться, назад оглядываться, так недолго и заплутать.
Вдруг Нелада подала голос, отложив на лавку шитье.
— Дядя Шатун, а нет ли среди твоих знакомцев княжьих людей? Может, кого томит давний недуг или бессонье напало. Пустил бы слух, что у тебя родственнница поселилась, которая в травах смыслит и словом может прогнать тоску. Мне в селищах за труды льняное рядно таскали, хлеба и яйца, а здесь-то богаче народ, глядишь денежкой разживемся.
— Хочешь ближе к скованному волхву подобраться? - гаркнул Нечай.
— Добро хочу людям нести и с нашим хозяином за постой расплатиться по чести, - с притворной лаской отвечала Нелада. - Может, и Отрадушке твоей привет передам при встрече.
— Хорош меня княжной попрекать! Знаю я здешнего сотника, а сводить вас не буду.
— И без тебя обойдусь!
— А в чащобе, помнится, на помощь звала...
Шатун рассмеялся в колючую бороду, наклонился к Неладе и по-отечески подсказал:
— Вижу, по сердцу тебе богатырь, так давно бы приворожила, если знатка.
— А мне омороченный не нужен!
Вот и пойми ее... Опять затихла беседа. Шатун глиняные миски достал, позвал за стол едоков. Прибрав посуду, перед сном Нелада прижгла веточку можжевельника, окурила избу ароматным дымком.
— Бабушка называла сей колючий куст "посохом Перуна". Веточка его, спрятанная под порогом, зло в дом не пускает. Много силы таит растение: раны заживляет, зрение обостряет, успокаивает разум. Зола, смешанная с ключевой водой кожные сыпи лечит, а семена синих ягод помогают от укусов змей.
— А я знаю целебную травку с желтенькими цветами и дырочками на листьях, маменька приносила из лесу... - припомнил Кузька.
— Должно быть зверобой-кровавник, - подхватила Нелада. - Раз сам дыряв, значит, лечит язвы нательные. Запах он имеет приятный и сильный, будет в помощь при разных простудах, быстро укрепит грудь, а сок красноват - так полезен для желудка и крови. Однако с другими травами нужно сочетать осторожно, так с мятой может и печень порушить. И когда готовишь сбор, каждую травку в свое время нужно покласть. А измельчать следует ивовым пестиком в глиняной ступке.
— Много ж ты знаешь мудреного... - уважительно протянул мальчишка.
Ночью Кузька с печи спустился, залез к Нечаю под овчину, доложил новости:
— Лебедка твоя сказку жалостливую шепчет, а сама будто ревет. Зажал бы ты ее завтра в сенцах да утешил как следует. А от нас не пускай, я уж привык и отец не супротив. Тоскливо одним-то мужикам в избе править.
— Да такую и ремнем не удержишь... - вздохнул Нечай. - Однако попробую.